Тавры

Согласно данным Геродота, тавры жили "разбоем и войной", принося в жертву богине Деве "потерпевших крушение мореходов и всех эллинов, кого захватят в открытом море". Их умерщвляли дубиной, головы жертв прибивали к столбу, а туловище сбрасывали в море с утеса, где стояло святилище, или закапывали в землю. Головы же врагов, взятых в плен, на длинных шестах выставляли над домом в качестве стражей. Возможно, свое название тавры получили от Горного Крыма, который именовался Таврикой, по аналогии с обозначавшимися словом "тавр" горными хребтами Малой Азии и других областей.

Таврам были приписаны памятники IX-V вв. до н.э. и даже более позднего времени в Горном Крыму, объединяемые в кизил - кобинскую культуру: согласно Геродоту, тавры занимали "гористую страну" в полосе от греческого города Керкинитиды (в черте нынешней Евпатории) до Скалистого (Керченского) п-ова. Кизил-кобинские поселения. Они чрезвычайно многочисленны и расположены главным образом полосой, тянущейся от Белогорска до окрестностей Севастополя. Это Балаклава, Уч-Баш и Сахарная Головка (в районе Инкермана), Ашлама (в Бахчисарае), Холодная Балка (близ Симферополя), Симферополь, Кизил-Коба, Ени-Сала, в верховьях Салгира, Нейзац, Тау-Кипчак (Белогорский район). Кошка (в районе Симеиза) и прочее. Поселения встречаются обычно у рек, причем, в горах они имеют укрепления в виде двух стен из дикого камня, промежуток между которыми забутован (Уч-Баш, Кошка). Использовались также скальные навесы и гроты (например, Таш-Аир ). Поселения невелики и с бедным культурным слоем небольшой мощности, что свидетельствует о непродолжительности обитания.

Жилища, как правило, однокамерные, имели площадь 20-50 кв. м. Они прямоугольной, реже овальной формы и делятся на три типа: землянки (Кизил-Коба); слегка углубленные в землю или наземные постройки столбовой конструкции с плетеными стенами, обмазанными глиной (Ашлама, Taу-Кипчак, Уч-Баш) и каменные дома, пристроенные к скалам (Кошка). Полы были глинобитными и лишь у одного жилища в Тау-Кипчаке встречена вымостка из сланцевых плит. Возле жилищ находились хозяйственные, в частности зерновые, ямы.

Кизил-кобинцами начато широкое освоение глубоких пещер. Так, в пещере Ени-Сала II обнаружены черепа животных, обращенные главным образом ко входу, а в другом зале стоял сталагмит с насаженным на него черепом горного козла. Из собрания фрагментов керамики восстановлены целые сосуды для жертвенной пищи. Найдены также примитивные деревянные фигурки и многочисленные кости домашних животных, вероятно принесенных в жертву подземному духу. Однако ряд других пещер с кизил-кобинской керамикой и костями животных (Кизил - Коба, Змеиная, Лисья), хотя они труднодоступны, темны, сыры и неудобны для земледелия, все же могли служить не для культурных целей. Это были убежища от врагов в пору опасности; также использование глубоких пещер имеет археологические и этнографические параллели.

Инвентарь поселений и святилищ составлен каменными, костяными, глиняными и металлическими изделиями. Из кремня были изготовлены скребки и вкладыши серпов, с двусторонней плоской ретушью; из мягких шлифующихся пород - сверленые боевые топоры и дисковидные навершия палиц; из кости - проколки, псалии, втульчатые наконечники стрел ромбического и квадратного сечения; из глины-пряслища. Распространены бронзовые втульчатые наконечники стрел скифских типов, в частности, с шипом у втулки.

Керамика, лепная и часто лощеная, представлена корчагами, горшками, кувшинообразными сосудами без ручек, мисками, чарками и кубками. Небольшие столовые сосуды часто имеют круглое дно. Орнамент рельефный (валик под венчиком, шишечки на плечиках) или врезной геометрический.

Кизил-кобинские могильники. Погребальные памятники тавров распространены по всему Горному Крыму, но особенно хорошо известны и исследованы на Южнобережье (Гаспра, Кошка) и в Байдарской долине (Скеля, Мал-Муз, Уркуста I и II, Черкес- Кермен). В предгорной части Крыма, восточнее Симферополя, раскапывались могильники Капак-Таш, Дружное I и II. Всего известны десятки памятников, состоящих из каменных ящиков без выраженных насыпей.

Таврские ящики, сложенные из каменных плит, впущены в могильную яму, а их перекрытия смещены или разрушены. Ящики, как правило, составляют ряды различной ориентировки и вытянуты вдоль или поперек ряда. Они нередко имеют прямоугольные ограды из вкопанных камней. Покойников хоронили в скорченном положении на боку, причем в каждом из ящиков последовательно подвергались захоронению десятки умерших. По-видимому, каждый ряд был усыпальницей одной большесемейной общины. Инвентарь каменных ящиков, в основном бронзовый, состоит из различных украшений (гривны, серьги, очковидные подвески, булавки, браслеты, спиральные пронизки, перстни, бусины, раковины каури), бытовых предметов (железные ножи, иглы, каменные оселки), предметов вооружения (кинжалы с навершием брусковидной или антенной формы и почковидным перекрестием, наконечники стрел скифских типов), конского снаряжения (железные трехдырчатые псалии, двухсоставные удила, в том числе бронзовые со стремечковидными концами, различные кольца и бляшки). Керамика встречается редко.

О происхождении и судьбе тавров

Преемственная связь кизил - кобинской керамики с белозерской указывает на то, что в создании кизил-кобинской культуры приняли участие потомки белозерских племен. Это могла быть определенная часть степного населения, которая оказалась за пределами киммерийской культуры, мигрировавшей в Горный Крым. Здесь выявлено значительное количество белозерских поселений, но мало сабатиновских (которые характерны для Восточного Крыма), тогда как вне полуострова наблюдается противоположная картина.

Второстепенным компонентом кизил-кобинской культуры мог быть кобанский (северокавказского происхождения), принесший в Крым погребальные каменные ящики. В таком случае тавры должны предположительно рассматриваться как ираноязычный этнос, что как будто бы подтверждается исследованием собственных имен. Основными занятиями тех тавров, которые обитали в стороне от морского побережья, были земледелие и скотоводство, отмечено также ткачество. Лишь приморские тавры (а их поселения почти не сохранились в условиях курортного побережья) могли заниматься пиратством, да и то в сочетании с морским собирательством и рыболовством.

Этнический состав крымского населения существенно изменился в V в. до н. э., когда был основан греками Херсонес Таврический и на полуостров проникло много скифов, появившихся здесь еще в VII в.

Прослеживается контакт тавров с греками, документируемый находкой кизил-кобинской керамики в слоях V-IV вв. до н. э. Керкинитиды, в которой тавры составляли определенную часть населения. Кизил-кобинцы испытали сильное влияние скифов, заимствовав у них, в частности, лощеную керамику с резным орнаментом, который затерт белой пастой. В I в. н.э. появились даже упоминаемые древними авторами скифотавры и тавроскифы. Все это и отсутствие в Предгорье, на границе тавров с крымской Скифией, кизил-кобинских городищ говорит о дружественном характере отношений между двумя народами.

Энциклопедия «Достопримечательности Крыма»

Скифы

Скифы - народ, населявший восточноевропейские степи, ограниченные реками Дон и Дунай, а также Северный Кавказ в VII - IV вв. до н.э. В III в. до н.э. территория обитания скифов сильно сократилась.

В середине VII в. до. н.э. скифы, по-видимому, стали господствующей политической силой в Северном Причерноморье.

Однако не Крым и даже не Северное Причерноморье в целом были центрами сосредоточения скифов в VII-VI вв. до н.э. Скифские памятники этого времени сконцентрированы на Северном Кавказе.

Степи Прикубанья и Ставрополья, предгорные районы служили плацдармами для походов скифов в Переднюю Азию. Походы начались в 70-е гг. VII в. до н.э. Во всяком случае, с этого времени скифы под именем «ишкуза» становятся известны авторам древневосточных хроник. Вторжения скифов в Азию продолжались около 100 лет. За это время они участвовали в военных действиях на территории многих государств, доходя до границ Египта. Лишь после 585 г. скифы были окончательно изгнаны из Азии и вернулись на Северный Кавказ и в Причерноморские степи.

Переднеазиатские походы оказали существенное влияние на формирование скифской культуры. В частности, новыми мотивами и сюжетами обогатилось искусство звериного стиля.

Далеко не все скифы участвовали в набегах на древневосточные государства. Вероятно, это была прерогатива воинских дружин. Геродот записал легенду, действие которой происходит в Крыму во время возвращения скифов из походов.

Пока скифы воевали в Азии, их жены вступили в связь с рабами (рабов скифы ослепляли, вероятно для того, чтобы затруднить им возможность побега). Дети скифских жен и слепых рабов выкопали широкий ров, растянувшийся от Таврских гор до Меотийского озера, в том именно месте, где оно шире всего», то есть приблизительно на месте нынешнего Ак-Монайского перешейка, отделяющего Керченский полуостров от остальной части Крыма. Укрывшись за рвом, потомки слепых рабов вступили в бой с возвращающимися хозяевами. Скифам не удалось победить их в сражении, и тогда они применили нагайки. Свист нагаек был непереносим для потомков рабов, и они отступили.

В VI в. до н.э. произошло самое выдающееся событие в скифской истории - война с персидским царем Дарием I Гистаспом. Скифо-персидская война подробно изложена в описании Геродота, текст которого, совокупно с данными других письменных источников и археологическими материалами, многократно анализировался исследователями. Если верить Геродоту, Дарий пересек Дунай и, следуя параллельно Черноморскому побережью, но не заходя в Крым, добрался до Азовского моря (правда, некоторые современные авторы сомневаются в правдивости этого пункта и полагают, что все события скифо-персидской войны разворачивались в степях северо-западного Причерноморья). Непосредственных военных столкновений не было, но огромное персидское войско очень страдало от недостатка пищи, воды, корма для животных. В результате Дарий был вынужден, терпя огромные лишения, вернуться к Дунаю, переправиться через него и уйти во Фракию. Скифо-персидская война датируется, по разным подсчетам, между 519 и 510 гг. до н.э. Никто из современников не сомневался в том, что персы потерпели сокрушительное поражение, как ни странно, не вступив ни в одно сражение. Именно с этого времени в античной, а благодаря ей и в современной литературе, за скифами закрепилась слава непобедимых воинов.

Во времена Дария степной Крым, безусловно, был населен скифами и им принадлежал. Это заключение следует из той части рассказа Геродота, где он повествует о подготовке скифов к войне. Грозная персидская опасность заставила скифов обратиться за помощью к соседним племенам. Некоторые из них согласились стать союзниками скифов, другие, в том числе тавры,- отказались. Тавры, населявшие по Геродоту горный и предгорный Крым, могли быть соседями скифов только при условии принадлежности степной части полуострова последним.

Необходимость совместных военных действий и победа над персами, вероятно, способствовали консолидации скифских племен. Высказано мнение о том, что в это время только и сформировался скифский этнос.

Древнегреческие поселения, расположенные на европейском берегу Боспора Киммерийского, например, Мирмекий, в начале V в. до н.э. подвергались нападениям со стороны скифов, что и стало причиной возведения оборонительных стен. По мнению некоторых авторов, именно скифская угроза заставила античные полисы около 480 г. до н.э. объединиться в военный союз. Правда, не все-исследователи согласны с такой постановкой вопроса. В 339 г. до н.э. погиб, сражаясь с войсками Филиппа Македонского, 90-летний скифский царь Атей. Он возглавлял многочисленные отряды скифов, совершая с ними успешные походы за Дунай, чеканил от своего имени монету. Некоторые исследователи полагают, что Атей был царем всех скифов, обитавших между Доном и Дунаем, По мнению других авторов, ему подчинялись лишь племена, жившие в северо-западном Причерноморье. Во всяком случае, Атей сыграл выдающуюся роль в истории скифов. Недаром его имя несколько раз упоминается античными авторами, в том числе и в анекдотическом контексте (он, якобы, предпочитал звукам флейты ржание коня).
Письменные источники сообщают о военных контактах между скифами и боспорскими греками.

В первой четверти IV в. до н.э. скифы на стороне царя Левкона I участвовали во многотрудной войне с Феодосией и немало способствовали присоединению города к Боспорскому царству. На этом основании высказано предположение о заключении союзного договора между Левконом I и Атеем, в соответствии с которыми скифы должны были оказывать военную помощь Боспору, а греки - выплачивать дань своим союзникам. Однако, на взгляд автора, аргументы в пользу этой гипотезы принадлежат к числу тех, что невозможно ни опровергнуть, ни подтвердить. В речи Псевдо-Демосфена против Формиона упоминается война между скифским царем и Перисадом I. Это событие произошло несколько ранее 328 г. до н.э.

Тридцатитысячный отряд скифских наемников воевал в 310/309 гг. до н.э. на стороне боспорского царя Сатира против его брата Евмела. Когда Сатир умер от ран, ему попытался наследовать третий брат Притан. Однако он потерпел неудачу, бежал на азиатскую сторону Боспора и был убит. Евмел, войдя в

Пантикапей, вырезал всех родственников своих братьев, кроме одного. Сын Сатира Перисад, избежав гибели, верхом добрался до скифского царя Агара, у которого и нашел убежище. Если понимать Диодора буквально, то ставка или кочевья Агара должны были находиться недалеко от Пантикапея, вряд ли за пределами Крыма.

О скифах, живущих вблизи западного побережья Крыма, письменные источники не сообщают почти ничего. Можно вспомнить лишь о знаменитой гражданской присяге херсонеситов. Из ее текста явствует, что граждане очень опасались за Керкинитиду, Калос-Лимен, а также за «хлеб, свозимый с равнины». Равниной составители присяги называли северо-западный Крым, реальную опасность для которого могли представлять только скифы.

В течение III в. до н.э. в Северном Причерноморье происходят глобальные политические, экономические и этнические перемены. Территория обитания скифов сокращается до пределов Нижнего Приднепровья, предгорного и северо-западного Крыма. Из скотоводов-кочевников они превращаются в оседлых земледельцев. Большая часть северопричерноморских степей опустевает, а затем постепенно заселяется пришедшими из-за Танаиса сарматами. Скифия становится Сарматией. Коренные изменения в образе жизни скифов привели к формированию нового комплекса материальной культуры, существенной трансформации социальных отношений и религиозных представлений. В этой связи очень удачными представляются принятые в современной научной литературе дефиниции «поздние скифы», «позднескифская культура», как отражающие, с одной стороны, этническую и культурную преемственность от ранних скифов, а с другой - значительные изменения, которые произошли в результате перехода скифов к оседлости и включения в их состав многочисленных иноэтничных элементов.

Энциклопедия «Достопримечательности Крыма»

Позднескифская культура: скифы, сарматы

В течение III в. до н.э. в Северном Причерноморье происходят глобальные политические, экономические и этнические перемены. Территория обитания скифов сокращается до пределов Нижнего Приднепровья, предгорного и северо-западного Крыма. Из скотоводов-кочевников они превращаются в оседлых земледельцев. Большая часть северопричерноморских степей опустевает, а затем постепенно заселяется пришедшими из-за Танаиса сарматами. Скифия становится Сарматией.

Коренные изменения в образе жизни скифов привели к формированию нового комплекса материальной культуры, существенной трансформации социальных отношений и религиозных представлений. В этой связи очень удачными представляются принятые в современной научной литературе дефиниции «поздние скифы», «позднескифская культура», как отражающие, с одной стороны, этническую и культурную преемственность от ранних скифов, а с другой - значительные изменения, которые произошли в результате перехода скифов к оседлости и включения в их состав многочисленных иноэтничных элементов.

Причины, которые привели к сокращению ареала скифов и переходу их к оседлости, не выяснены до сих пор. Традиционно считалось, что они военным путем были вытеснены из Северного Причерноморья сарматами. Однако последние хронологические штудии демонстрируют отсутствие в этом регионе памятников III в. до н.э. как скифских, так и сарматских. Следовательно, сарматы занимали во II - I вв. до н.э. пустынные территории, не испытывая противодействия местного населения.

Объяснить отсутствие постоянного населения степи пытались неблагоприятными экологическими условиями и чрезмерным антропогенным воздействием, приведшим к деградации пастбищ. Вряд ли эти гипотезы можно назвать исчерпывающими, но других пока нет.

Крупнейшее позднескифское поселение, отождествляется с Неаполем Страбона и декрета в честь Диофанта. В эллинистическое время мощные фортификационные сооружения, наряду с Неаполем, возводятся на поселениях Кермен-Кыр и Булганакском.

Населяли эти крепости потомки кочевых скифов. Во-первых, «скифскими» их называют письменные источники, во-вторых, скифскими или, по крайней мере, иранскими являются имена собственные, дошедшие до нас в иноязычной греческой передаче, в-третьих, как уже говорилось, лепная керамика имеет прототипы в раннескифских кочевнических древностях. В эллинистическое время заметное влияние на скифов оказали эллины. Между ними велась активная торговля. Скифы жили среди греков на Боспоре. Бесспорный факт - скифская царевна, дочь Скилура, Сенамотис была замужем в Пантикапее за одним из боспорских аристократов. Вторым мужем боспорской царицы Камасарии был человек с иранским именем Аргот, возможно, представитель правящей скифской династии. В декрете в честь Диофанта говорится о скифах, которые во главе с Савмаком подняли восстание на Боспоре, убили царя Перисада и на некоторое время захватили Пантикапей и Феодосию. По поводу количества савмаковых скифов, их социального статуса, причин и целей восстания ученые дискутируют в течение-многих лет. При этом большинство авторов полагает, что восстали скифы, постоянно жившие на Боспоре. Однако существует и иная точка зрения, в соответствии с которой Савмак возглавлял отряд, вторгшийся в пределы Боспорского царства из Скифии. Таким образом, ни его самого, ни его подчиненных нельзя рассматривать как постоянных жителей греческих городов.

Во II в. до н.э. крымские скифы были объединены в составе государства, во главе которого стоял сначала царь Скилур, затем его сын Палак. Кроме предгорных районов, позднескифское государство включало отвоеванный у херсонеситов северо-западный Крым, и, на протяжении приблизительно 30 лет - Ольвию.

Необходимость концентрации сил для успешного ведения многолетних изнурительных войн с Херсонесом, вероятно, способствовала консолидации скифов. Однако в источниках сохранились намеки на неоднородность скифского общества. О вероятном сохранении в позднескифское время племенного деления на палов и напов уже говорилось. В трактате Мемнона «О Гераклее» скифские цари дважды упомянуты во множественном числе: римляне обязали Митридата вернуть «скифским царям их родовые владения», Митридат «...привлек на свою сторону...царей скифских». На этом основании В.Карасев предположил, что существовало несколько скифских царств, а по мнению А.М.Хазанова позднескифское государство делилось на улусы. Не менее резонно предполагать в скифских царях вождей различных племен.

В источниках несколько раз упоминаются сыновья Скилура, которых по одним сведениям было 50, а по другим - 80. В этих сыновьях не обязательно видеть родных детей скифского патриарха. Так могли называть и руководителей каких-то территориально-административных единиц и, что еще более вероятно, племенных вождей, сплотившихся во время войны под эгидой самого могущественного их них.

Война с Херсонесом и Понтом закончилась для скифов, если судить по письменным источникам, сокрушительным поражением. Позднескифское царство не было присоединено к Понту. но оказалось в зависимости от него, выплачивая дань, пополняя армию Митридата VI живой силой. Так продолжалось до 63 г. до н.э., когда Митридат погиб, а Понтийское царство распалось.

По-видимому, племенная градация сохранялась у скифов едва ли не до конца их истории. Возможно, этим объясняются локальные культурные различия, в том числе и в погребальном обряде.

Этноним «скифы», по отношению к реально существующему народу последний раз употреблен в боспорской надписи, датированной 193 г.н.э. Боспорский царь Рескупорид III (210/11 - 226/27 гг) назван царем «всего Боспора и тавроскифов». Возможно, в первой четверти III в. н.э. позднескифское государство перестало существовать, поглощенное Боспорским царством. Однако позднескифские поселения в предгорьях доживают приблизительно до середины III в. н.э. В это время их постигает катастрофа. Какие же события послужили причиной гибели позднескифских поселений? Из письменных источников известно, что к середине III в. н.э. в областях, прилегающих к Меотиде, обосновались готы, бораны, герулы и другие, преимущественно германские племена. Используя боспорский флот, они совершали походы к восточному и южному берегам Черного моря. 0 пребывании готов в Крыму в это время письменные источники ничего не сообщают. Однако имеются факты, позволяющие отнести такое предположение к разряду вполне вероятных.

К 325 г. н.э. в Крыму существовала область Готия, чей митрополит присутствовал на Никейском соборе. Располагалась она где-то между Херсонесом (Херсоном) и Боспором.

Таким образом, позднескифские поселения, вероятно, были уничтожены готским племенным союзом.

Энциклопедия «Достопримечательности Крыма»

Сарматы

В связи со скифо-херсонесскими войнами в Крыму, судя по письменным источникам, впервые появляются сарматы (на фото).

Сарматы - кочевые ираноязычные племена, родственные скифам по языку и образу жизни, но, отличающиеся от них происхождением и материальной культурой. Этноним «сарматы» или равнозначный ему «сирматы» появляется в источниках IV в. до н.э. и обозначает племена, жившие на правобережье Танаиса. Многие исследователи полагают, что сарматы произошли от савроматов - народа, обитавшего в геродотово время к востоку от Танаиса.

Благодаря письменным источникам, мы знаем об участии сарматов в политических событиях, происходивших в Крыму. Их господство в северопричерноморских степях во II в. до н.э. - середине III в. н.э. не вызывает сомнений. Однако, как это ни парадоксально, в Крыму сарматская культура проявляется, главным образом, опосредованно, в виде различных ее элементов, зафиксированных при исследовании боспорских и позднескифских древностей. Собственно сарматские памятники на полуострове буквально единичны.

«Сарматы», также как и «скифы» - макроэтноним. Среди них, в разное время, античные авторы выделяли крупные племенные объединения: аорсов, сираков, роксолан, языгов, алан и др. О времени проникновения сарматов в Северное Причерноморье существуют разные мнения. Обычно исследователи цитируют Диодора Сицилийского: «...много лет спустя (савроматы) сделались сильнее, опустошили значительную часть Скифии и, поголовно истребляя побежденных, превратили большую часть страны в пустыню». Однако отсутствие у Диодора каких-либо хронологических ориентиров заставляет обращаться к сведениям других письменных источников (имеющих к интересующему нас событию лишь косвенное отношение) и к данным археологии. В результате разброс мнений оказывается очень велик. Сарматскую экспансию в Северное Причерноморье относят и к IV в. до н.э., и к середине II в. до н.э., чаще всего отводя ей III в. до н.э.

Полиен записал легенду о сарматской царице Амаге. К ней обратились с просьбой о помощи херсонеситы, обиженные царем соседних скифов. Амага приказала скифскому царю прекратить набеги на Херсонес, а когда скиф не послушался, во главе небольшого отряда захватила царскую ставку, перебила ее обитателей и передала власть сыну убитого басилевса, наказав ему не трогать соседних эллинов и варваров.

М.И.Ростовцев, предпринявший всесторонний исторический и источниковедческий анализ легенды, пришел к выводу, что она была написана кем-то из херсонесских писателей и отражала реалии второй половины III и начала II в. до н.э. В таком случае, это первое свидетельство о появлении сарматов в Крыму. Правда, в это время сарматы постоянно на полуострове не жили, а предприняли свой рейд из-за его пределов. В 179 г. до н.э. понтийский царь Фарнак I заключил договор с царями вифинским, пергамским и капдадокийским. В качестве одного из гарантов этого договора выступают, наряду с прочими, Херсонес и царь европейских сарматов Гатал. Таким образом, Херсонес и сарматы вновь, как и в случае с Амагой, оказываются союзниками. Последнее обстоятельство возможно только при условии их хотя бы относительной территориальной близости.

Страбон сообщает об участии сарматского племени роксоланов в военных действиях на территории Крыма в конце II в. до н.э. 50 тыс. роксоланов во главе с Тасием в качестве союзников Палака сражались с войском Понтийского полководца Диофанта и были разгромлены. О тех же событиях идет речь в декрете в честь Диофанта, но сарматы названы здесь "народом ревксиналов". Благодаря «Географии» Страбона известно, что роксоланы постоянно жили в степях к северу от Крыма. Вероятно, они были привлечены

Палаком на время военных действий, а потерпев поражение от Диофанта, покинули полуостров. Во всяком случае, более в связи с событиями скифо-херсонесской войны они не упоминаются.

Таким образом, из письменных источников следует, что в III - II вв. до н.э. постоянного сарматского населения в Крымских степях не было. Сарматы проникали в Крым спорадически, в связи с экстраординарными событиями. Этот вывод хорошо согласуется с данными археологии.

Вероятно, сарматскими походами следует объяснить прекращение жизни на многих поселениях в Северо-Западном и Булганакском в центральном Крыму.

Складывается впечатление, что сарматы в I - II вв.н.э. периодически проникали в степной Крым. Но в целом этот регион оставался зоной с нестабильным населением. Гораздо в большей степени сарматов влекли позднескифские поселения предгорного Крыма и боспорские города на Керченском полуострове. Иногда они составляли в этих регионах компактные группы населения, но, большей частью, вливались в число жителей греческих и скифских населенных пунктов, придавая их культуре своеобразный «сарматизированный» облик. Вероятно, в I в. н. э. какое-то сарматское племя переселяется в крымские степи. В первые века н. э. довольно много сарматов переселилось на Боспор. В это же время сарматы оседают на землю в крымских предгорьях, на территории позднескифского государства. В конце I или начале II в. н. э. какие-то сарматские племена изгнали скифов из северо-западной части полуострова и угрожали крепостям центральной части Скифии и постепенно заселили плодородные долины крымских рек.

В III - IV вв. вместе с сарматами селились родственные им аланы. Умерших они хоронили на территории сарматских могильников, правда, в сооружениях оригинальной конструкции.
В конце IV в. в Крыму появляются племена гуннов. В это время население крымских предгорий оставило обжитые места. Вероятно, часть этих людей бежала в труднодоступные районы горного Крыма из страха перед гуннами, другие же присоединились к кочевникам и вместе с ними отправились на запад.

Энциклопедия «Достопримечательности Крыма»

В Крыму находится запасная посадочная полоса для космического корабля «Буран»

Те, кто ездил на автомобиле из Симферополя в Евпаторию, знают, что примерно в 10 км от городской черты Симферополя посреди степи дорога внезапно уходит в тоннель. Местные жители вам скажут, что здесь тоннель под взлетно-посадочной полосой Симферопольского аэродрома. Это правда, но не вся. Именно в этом месте проходит запасная посадочная полоса для космического корабля многоразового использования «Буран» производства СССР.

Аэродром Бельбек — таинственная авиабаза в крымских горах

Аэродром Бельбек расположен на внешней Крымской гряде, в нескольких километрах от Любимовки и в 9 километрах севернее Севастополя. Служит для приемов VIP-персон.

Всё про землетрясения в Крыму

«За последнее десятилетие в Крыму не было заметных землетрясений, и это страшно, значит, напряжение где-то накапливается и его энергия не разряжается. Землетрясение неизбежно, весь вопрос в том — когда и каким оно будет?» — считает начальник сейсмостанции «Ялта» Борис Тенигин...

То, что Крым является тектоническим и довольно сейсмоактивным районом, известно давно. Периодически вопрос об угрозе землетрясений возникает в средствах массовой информации, однако активность землетрясений последнего периода, по мнению сейсмологов, говорит о нарастании тектонических процессов в толще земной коры этого региона. Поэтому проблема землетрясений, а если шире — проблема сейсмобезопасности населения региона (а вокруг Черного моря расположено более 20 густонаселенных государств), заслуживает более тщательного анализа...

Крым в сейсмическом отношении сильно отличается от Курил, где все время трясет и люди уже и технически, и психологически обучены действовать в случае землетрясения опасной силы. В Крыму же кажется, что все спокойно, жители почти поголовно, а отдыхающие — тем более, не умеют даже элементарно действовать при угрозе землетрясения, отчего велика возможность паники, что еще хуже, чем само землетрясение... Совершенно никто не знает, что нужно предпринять, нужна и возможна ли в принципе эвакуация людей с полуострова через узкий перешеек или есть ли иная возможность защиты? Готовы ли сейсмологи предупредить людей, спрогнозировать стихию хотя бы приблизительно?

— Наша задача, — говорит Борис Тенигин, — регистрировать природное явление. Прогноз — это дело сейсмологов-аналитиков. Автоматическая сейсмограмма на нашей станции ведется практически с конца 1927 года, тогда в сентябре в Крыму, как известно, состоялось разрушительное землетрясение, что и послужило причиной организации сначала трех сейсмостанций (в Ялте, Феодосии, Симферополе), а потом еще нескольких. В последнее время сеть станций в Крыму в составе Института геофизики АН Украины составляла 13 учреждений, которые давали сейсмограммы высокого качества, несмотря на устаревшую аппаратуру. Достаточно сказать, что в мире большинство станций используют компьютерные сейсмографы, результаты записываются в электронную память, выдаются на мониторы, нам же об этом остается только мечтать. Мы используем фотографические сейсмографы еще 50-х годов, недавно станция была две недели отключена от электричества и сейсмограммы были прерваны, хотя такого не случалось даже в годы войны и оккупации Крыма фашистами. Из 13 станций сегодня осталось работать только 7, остальные пришлось закрыть из-за недостаточного финансирования. Сейчас у нас нет денег на оплату электроэнергии, закупку угля. Дежурные сейсмологи работают всего по два часа, некоторые — по два дня в неделю. Зарплата ученых составляет всего 100–140 гривен в месяц, и ту выплачивают по 30—40 процентов с задержкой в несколько месяцев. Таким образом, качество наблюдений и полнота их сейчас значительно упали — например, в районе Евпатории и Сак сейсмограммы вообще не ведутся. Поэтому вопрос о прогнозе землетрясений в таких условиях — очень проблематичный. Мы можем только сказать, что тектонические процессы нарастают, землетрясение неизбежно, а когда произойдет разрядка — это одному Богу известно...

Из истории крымских землетрясений

На ялтинской сейсмостанции хранится карта истории крымских землетрясений. Краевед Н. Николаенко по трудам П. Палласа, П. Сумарокова, В. Кондараки, А. Маркевича, П. Двойченко, А. Полумба, Д. Мушкетова и других историков и сейсмологов попытался составить опись сейсмических катастроф и событий на полуострове. Видимо, первое из известных крымских землетрясений относится к 63 году до нашей эры. Говорят, что свидетельство о нем есть у Геродота. Описана и катастрофа 480 года нашей эры. Она произошла примерно в сентябре-октябре и продолжалась примерно 40 дней. Событие известно из дошедшей до нас надписи в Херсонесе, который потерпел большие разрушения. Известны землетрясения 1292 года, 1471 года.

Византийский историк Георгий Кедрин в книге «История» свидетельствует о землетрясении 1341 года, которое «достигло Крыма», сопровождалось большим потопом, «море выступило из своих берегов на 10 верст и причинило вред неописанный». Пётр Паллас описывает землетрясения 1790 и 1793 годов. О землетрясении 1802 года оставил подробные свидетельства П. Сумароков, наблюдавший его в Севастополе. Запись о нем, датированная 14 октября 1802 года, имеется и на упомянутой сейсмической карте. Сила землетрясения составляла 6 баллов. Большой паникой населения не только на Южном Берегу, но и в Симферополе сопровождалось ночное землетрясение 1838 года.

30 сентября 1869 года датируется сильное землетрясение с эпицентром возле Фороса, которое описал В. Кондараки. По его словам, колебания земли привели даже к разрушению весьма сейсмостойких генуэзских построек. От сильного гула и сотрясения земли население было объято паникой. По одним источникам землетрясение 13 июля 1875 года было несильным, по другим — его сила составляла до 7—8 баллов. Есть данные о январском землетрясении 1902 года. Документы таврического губернатора свидетельствуют о землетрясении 18 мая 1908 года, другие источники — о толчках силой 5–6 баллов 24 октября 1908 года. Воспоминания о землетрясении 26 декабря 1919 года свидетельствуют о большой разрушительной силе — был шторм необычайной силы, отмечаются разрушения в Ялтинском порту, повреждения телеграфной сети, под Ак-Мечетью погиб парусник.

Но самым памятным по силе и разрушениям, по обилию свидетелей было землетрясение июня и сентября 1927 года, которое, как известно, описано даже Ильфом и Петровым. Как свидетельствуют очевидцы, после июньских (26 и 29 июня) толчков весь транспорт из Крыма был переполнен испуганными туристами, которые сразу же сорвались с места и возвращались домой. Несколько человек получили ушибы и ранения, погибших не было. Большие обвалы были в окрестностях Севастополя, в домах появились трещины, пострадали здания почты и одной из церквей. По сообщениям газет, общая сумма убытков превышала миллион рублей.

Землетрясение в ночь с 11 на 12 сентября 1927 года было значительно сильнее и вызвало настоящую катастрофу — были погибшие (3 человека), раненые (65 человек), огромные разрушения. В горах произошли обвалы и оползни, следы которых, как, например, на горе Демерджи, в горах под Судаком, находят и сейчас. В течение 11 часов произошло 27 сильных толчков. Всего за несколько дней было зарегистрировано более 200 толчков. На море под Севастополем появились огромные столбы дыма и огонь. Земля как бы билась в лихорадке. То и дело возникала паника. Сильные разрушения наблюдались и в Симферополе, многие татарские деревни в предгорной и степной части Крыма были превращены в груды развалин. Землетрясение продолжалось несколько дней, даже 15 сентября еще ощущались его толчки. Тогда Крым покинули все курортники. Большинство воспоминаний об этих днях содержат слова о том, что пережитое ими просто «не поддается описанию».

Значительно слабее были землетрясения в августе 1949 года, в марте 1957-го, в августе 1972 года, а также в 1980-м, 1997-м, 1999-м и других годах...

***

По большому счету прогноз типа «в период с такого-то по такое в районе таком-то возможно землетрясение силой до 6—8 баллов» никаким прогнозом не является. Людей из такой территории не эвакуируешь, удар может наступить и через секунду, и через пять дней или недель, и нет никакой уверенности, что он не застанет врасплох — ночью, например. Следовательно, мы совсем не защищены против стихии? Это и так, и не так. Так — потому, что действительно неизвестно, когда стихия ударит. А не так — потому, что при строгом и систематическом научном анализе можно предвидеть удар хотя бы приблизительно. Известен случай, когда все население китайской провинции Ляонин в феврале 1975 года было призвано наблюдать за биопредвестниками, и когда стихия разбушевалась и было разрушено 90 процентов зданий — сотни тысяч людей были спасены, ибо заблаговременно эвакуированы.

В то же время замечу, что по сравнению с катастрофическими землетрясениями в Армении, на Сахалине и в дальнем зарубежье, крымские — просто игрушка. Откровенно говоря, шансы погибнуть в море, купаясь после употребления крепких напитков, неизмеримо выше, чем от землетрясения.

Nick Favorov
При написании странички использованы материалы Mirror Weekly — Николай Семена