В Украине — под Киевом и в Харьковской губернии — первые шелковые заводы появились еще при Петре I. Поэтому ничего удивительного, что, после того как Крым стал частью Российской империи, идея развить здесь шелководство не давала покоя предприимчивым людям: просто грех при таком климате упускать возможность сделать полуостров шелковым!
Майор Чапони в рассуждении довольного количества в горах при деревне Могорач шелковичных деревьев находит способ и имеет намерение завести шелковый завод... Одобряю таковое намерение, рекомендую приискать по его просьбе искусного и способного в сем деле человека.Такую резолюцию наложил на одно из прошений князь Потемкин в 1786 году. Тогда же по его распоряжению в Тавриду был прислан итальянский граф Парма, который «доказал уже искусство свое в разведении шелку». Предписывалось оказывать графу всяческое содействие и выделить из казны достойный оклад: 600 рублей ежегодно да сверх этого средства на лошадей, карету, фураж, съестные припасы, оплату труда служителей. Кроме того, ему выдали кредит в 4 тыс. рублей — огромную по тем временам сумму, причем без всяких процентов, возвращать деньги граф должен был в течение 10 лет.
Парма указал в своем контракте:
обязываюсь я употребить всевозможное старание и прилежность к приведению шелководства... довести сие шелководство до такой степени, чтобы оное было в Тавриде столь же общественно и прибыльно, как в Италии.Для первого шелковичного завода итальянец потребовал в течение первых пяти лет 20 крестьянских семей, затем 40, «чтобы оные собственно от меня зависели и чтобы мне поручена была власть ленивых из них наказывать, трудолюбивых одобрять».
В Крым потянулись заграничные специалисты шелкового дела. Везли их на полуостров за счет казны, выделяя средства на дорогу и пропитание, пообещав большие деньги за труд. Например, в том же 1786 году прибыл сюда с женой и ребенком итальянец Линднер — «мастер разводить дерево шелковицу», жалованья ему положили 300 рублей. «Жена Эшова. Мастерица сырой шелк от кокона разматывать; с мужем, который деревянные часы умеет делать. 150 рублей жалованья в год», — такая запись значится в ведомости, где перечисляются отправленные в Тавриду мастера. А вот еще: «Галлин. Девушка, мастерица растить шелковых червей».
Известный ученый Карл Габлиц, исследовавший полуостров, считал, что у крымского шелководства есть все шансы со временем превратиться в прибыльную и богатую отрасль. Но, как всегда бывает, с уходом главного энтузиаста все планы сошли на нет. Краевед Василий Кондараки в своем «Универсальном описании Крыма» рассказывает, что произошло с местным шелководством после смерти Потемкина: в 1797 году в Старом Крыму попытались создать центр шелководства, для начала заложили плантацию тутовника. Он почти полностью погиб спустя пять лет, поскольку «присмотр за растениями оказался неудовлетворительным». В 1807 году посадки возобновили и руководить возрождением шелковичного дела поручили академику Петру-Симону Палласу. Кстати, оценить его труд приезжал тогда еще совсем молодой ботаник Христиан Христианович Стевен, исполнявший в то время обязанности помощника главного инспектора шелководства юга России и Кавказа.
«В этих рассадниках состояло уже до 14 тысяч дерев, вновь рассажено около 130 тысяч, а в школе до 400 тысяч выводков, — писал Василий Кондараки. — Нет сомнения, что предприятие увенчалось бы блистательным успехом, если б население полуострова проявило к нему сочувствие, но так как оно не имело понятия о пользе разведения шелковичного червя и не требовало из рассадников этих дерев, а правительство само не могло окупить огромных расходов на поддержание этих заведений количеством полученного шелка, то эта выгодная отрасль народной промышленности должна была угаснуть в самом начале». Своеобразным памятником этим планам стало множество тутовых деревьев в окрестностях Старого Крыма и Симферополя.
Тутовник живет относительно недолго, редко больше 200 лет. И если в Крыму еще встречаются уголки, где растет десяток-другой этих деревьев, — это память о золотом времени в крымском шелководстве, которое началось уже в советское время, в конце
Три года назад в Крыму заговорили о возрождении былой шелковой славы, о том, что она способна дать работу тысячам крымчан, а автономии хороший доход. Но дальше разговоров дело не пошло, не нашелся свой Потемкин, который бы «чинил сему всякое возможное способствование».
Надежда Серегина, «1К»
Читайте также:
