Как я стал Дедом Морозом и просил у депутатов на опохмел
Я влез в шкуру волшебного старика и отправился ставить эксперимент на депутатах Верховного Совета и чиновниках Совмина. Проверял на жадность: просил денег «на опохмелиться» и «на дорогу», чтобы доехать «к деткам, которые ждут подарков»...
Красный ватный халат, шаровары «а-ля козак», натянутые поверх джинсов, пояс и шапка. В руки — офисную декоративную елочку. Бороду, по совету редактора, решил не приклеивать и отрастил свою — заросший, в выглядывающих из-под «дед-морозовского» одеяния кроссовках, с удовольствием оглядываю себя в зеркало. Точно — Дед Мороз. Точно — после перепоя. Таких увидишь разве что первого января. Уставших и пьяных, уже никому не нужных и от этого — немного грустных. Выхожу на улицу, позитивно улыбаясь и помахивая елкой прохожим. А еще — совсем не позитивно потея и дымя сигаретой.
— С Новым годом! — горланю встречным. Они шарахаются и редко сдержанно кивают головой.
— Браток, дай сигарету, — машет двумя пальцами возле губ явный гопник — в тренниках «Абибас» и такой же шапке, «профессионально» умостившийся на корточках возле кукольного театра.
— Есть, похож, — радостно думаю про себя. — Раз уж гопота за своего принимает, значит и за Деда Мороза с похмелюги точно сойду.
Возле Верховного Совета сковывает робость: чиновники в дорогих костюмах вальяжно выходят из помпезного портала — дверей Рады. Дорогие машины, дорогие часы и запахи дорогой туалетной воды и дорогих духов. Здесь буквально пахнет деньгами и властью... Из дверей своей «знаменитой» суперскоростной походкой вылетает Виктор Плакида. О, сколько раз приходилось подстраиваться под его шаг и бежать следом с диктофоном, чтобы записать несколько фраз!
— Товарищ господин главнокомандующий, — нагло преграждаю дорогу Виктору Тарасовичу, свожу глаза на переносице, чтобы он меня не узнал, и несу полную ахинею. — Это... Как его... Бывшему депутату Госдумы... В общем, пропил я деньги и теперь не могу доехать... Детей надо поздравить. Ждут Дедушку Мороза. Ну, и мне здоровье поправить. Дайте денег. Сколько не жалко.
— Ребята, извините, нет у меня с собой денег, — обегает меня Виктор Плакида и мчится к своему авто. — Только карточка!
— Прогресс убьет в нас людей: деньги на карточке, сердце на замке! — кричу в спину и. о. постпреда и выискиваю новую жертву.
Депутаты валят, как рыба. Косяками. Сейчас они мне видятся не людьми, а туго перетянутыми мешочками с позванивающими монетками, из которых я должен выбить эти самые монетки. Некоторые мешочки — на толстых ножках, некоторые — на длинных. Подбегаю к этому «валютному» косяку.
— Помогите, пожалуйста, деньги потерял, детей надо поздравить... на маршрутку... я отдам... — скороговоркой выпаливаю другую, более «благородную» легенду.
...И удостаиваюсь только презрительного, высокомерного взгляда и брошенного на ходу:
— Отстань.
Фамилии и имена этих депутатов мы не назовем. Из этических соображений. Но лица их — запомним и поставим для себя галочку: «Жлоб!» Хотя, конечно, дело каждого: помочь человеку в трудной ситуации или посоветовать звонить «103». Звонки туда ведь бесплатные...
Первую «зелененькую» двадцатку я получил от депутата Александра Котовского. (мы намеренно не указываем партийную принадлежность, дабы наш эксперимент не сочли предновогодним пиаром той или иной политической силы).
— Бывает, — посмотрел он на меня и полез в бумажник.
Каюсь — и я тоже полез туда. Глазами. Ну, разве не интересно увидеть в депутатском кошельке туго перевязанную пачку иноземной валюты. Или стопочку швейцарских крон, или еще какие-нибудь невиданные бумажки разного достоинства...
Разочаровал меня господин Котовский! Эх, разочаровал. В его бумажнике скромно лежали «двухсотка», фиолетовый «полтинник» и та самая зеленая «двадцатка», которую он и протянул мне.
— Хватит? — спросил он и потрепал по плечу. — Ну, бывай!
Трое депутатов выходят «перекурить» сессию. Отставленная левая нога, левая рука в кармане, чуть сдвинутая пола пиджака, а в правой руке — сигарета.
— Где их только учат так стоять?.. — думаю, мчась к новым жертвам.
Они внимательно слушают меня, с серьезными непроницаемыми лицами. Прошу на дорогу и на опохмел. В какой-то момент один из них (как установят по фото мои коллеги в редакции — это был Сергей Карлашенко) вдруг по-детски улыбается. И так же просто говорит:
— Ну, че, мужики, поможем дедушке, — и лезет в карман.
Коллеги по перекуру тоже достают портмоне и протягивают зеленую «двадцатку», красненькую «десятку», «пятерочки» и еще какую-то помятую мелочь по гривне и две... Скажу честно: не запомнил, кто и сколько дал. Да и неважно это. В другом тут дело...
— Денег не дам, если хочешь — подвезу, — предлагает депутат Баталин и вскидывает руку, подзывая своего водителя. — Куда тебе надо?
— На седьмую горбольницу, — говорю и залажу в уютное нутро беленькой «Тойоты».
— Поехали, — кивает водителю депутат.
А я решаю, что эксперимент закончен.
...С фотографом Константином Михальчевским, который все это время прятался за колоннами и делал снимки, мы вытряхнули все купюры, сложенные в красную дедморозовскую рукавичку, на парапет у здания Верховной Рады. И принялись считать. Точно так, как делал легендарный Паниковский: денежки почище и достоинством побольше в одну кучку, погрязнее — в другую... Итого 69 гривен.
— Странная сумма какая-то получилась, — размышлял я, топая в редакцию. — Хотя случайностей не бывает.
Затягиваясь сигаретой, шагаю и машу елкой прохожим и автомобилистам, которые сигналят и уступают дорогу. Навстречу мне идет толпа школьников, наверное, первоклашки. Я вдруг неожиданно для самого себя спрятался за машину. Пускай они не видят таких Дедов Морозов. Ведь они все еще верят в чудеса и готовы помочь попавшему в беду Деду Морозу всем, чем могут. Всем, что у них есть, — детским сердцем и душой, пока еще не заляпанной грязными пятнами денег. Пусть будет так как можно дольше!
Красный ватный халат, шаровары «а-ля козак», натянутые поверх джинсов, пояс и шапка. В руки — офисную декоративную елочку. Бороду, по совету редактора, решил не приклеивать и отрастил свою — заросший, в выглядывающих из-под «дед-морозовского» одеяния кроссовках, с удовольствием оглядываю себя в зеркало. Точно — Дед Мороз. Точно — после перепоя. Таких увидишь разве что первого января. Уставших и пьяных, уже никому не нужных и от этого — немного грустных. Выхожу на улицу, позитивно улыбаясь и помахивая елкой прохожим. А еще — совсем не позитивно потея и дымя сигаретой.
— С Новым годом! — горланю встречным. Они шарахаются и редко сдержанно кивают головой.
— Браток, дай сигарету, — машет двумя пальцами возле губ явный гопник — в тренниках «Абибас» и такой же шапке, «профессионально» умостившийся на корточках возле кукольного театра.
— Есть, похож, — радостно думаю про себя. — Раз уж гопота за своего принимает, значит и за Деда Мороза с похмелюги точно сойду.
Возле Верховного Совета сковывает робость: чиновники в дорогих костюмах вальяжно выходят из помпезного портала — дверей Рады. Дорогие машины, дорогие часы и запахи дорогой туалетной воды и дорогих духов. Здесь буквально пахнет деньгами и властью... Из дверей своей «знаменитой» суперскоростной походкой вылетает Виктор Плакида. О, сколько раз приходилось подстраиваться под его шаг и бежать следом с диктофоном, чтобы записать несколько фраз!
— Товарищ господин главнокомандующий, — нагло преграждаю дорогу Виктору Тарасовичу, свожу глаза на переносице, чтобы он меня не узнал, и несу полную ахинею. — Это... Как его... Бывшему депутату Госдумы... В общем, пропил я деньги и теперь не могу доехать... Детей надо поздравить. Ждут Дедушку Мороза. Ну, и мне здоровье поправить. Дайте денег. Сколько не жалко.
— Ребята, извините, нет у меня с собой денег, — обегает меня Виктор Плакида и мчится к своему авто. — Только карточка!
— Прогресс убьет в нас людей: деньги на карточке, сердце на замке! — кричу в спину и. о. постпреда и выискиваю новую жертву.
Депутаты валят, как рыба. Косяками. Сейчас они мне видятся не людьми, а туго перетянутыми мешочками с позванивающими монетками, из которых я должен выбить эти самые монетки. Некоторые мешочки — на толстых ножках, некоторые — на длинных. Подбегаю к этому «валютному» косяку.
— Помогите, пожалуйста, деньги потерял, детей надо поздравить... на маршрутку... я отдам... — скороговоркой выпаливаю другую, более «благородную» легенду.
...И удостаиваюсь только презрительного, высокомерного взгляда и брошенного на ходу:
— Отстань.
Фамилии и имена этих депутатов мы не назовем. Из этических соображений. Но лица их — запомним и поставим для себя галочку: «Жлоб!» Хотя, конечно, дело каждого: помочь человеку в трудной ситуации или посоветовать звонить «103». Звонки туда ведь бесплатные...
Первую «зелененькую» двадцатку я получил от депутата Александра Котовского. (мы намеренно не указываем партийную принадлежность, дабы наш эксперимент не сочли предновогодним пиаром той или иной политической силы).
— Бывает, — посмотрел он на меня и полез в бумажник.
Каюсь — и я тоже полез туда. Глазами. Ну, разве не интересно увидеть в депутатском кошельке туго перевязанную пачку иноземной валюты. Или стопочку швейцарских крон, или еще какие-нибудь невиданные бумажки разного достоинства...
Разочаровал меня господин Котовский! Эх, разочаровал. В его бумажнике скромно лежали «двухсотка», фиолетовый «полтинник» и та самая зеленая «двадцатка», которую он и протянул мне.
— Хватит? — спросил он и потрепал по плечу. — Ну, бывай!
Трое депутатов выходят «перекурить» сессию. Отставленная левая нога, левая рука в кармане, чуть сдвинутая пола пиджака, а в правой руке — сигарета.
— Где их только учат так стоять?.. — думаю, мчась к новым жертвам.
Они внимательно слушают меня, с серьезными непроницаемыми лицами. Прошу на дорогу и на опохмел. В какой-то момент один из них (как установят по фото мои коллеги в редакции — это был Сергей Карлашенко) вдруг по-детски улыбается. И так же просто говорит:
— Ну, че, мужики, поможем дедушке, — и лезет в карман.
Коллеги по перекуру тоже достают портмоне и протягивают зеленую «двадцатку», красненькую «десятку», «пятерочки» и еще какую-то помятую мелочь по гривне и две... Скажу честно: не запомнил, кто и сколько дал. Да и неважно это. В другом тут дело...
— Денег не дам, если хочешь — подвезу, — предлагает депутат Баталин и вскидывает руку, подзывая своего водителя. — Куда тебе надо?
— На седьмую горбольницу, — говорю и залажу в уютное нутро беленькой «Тойоты».
— Поехали, — кивает водителю депутат.
А я решаю, что эксперимент закончен.
...С фотографом Константином Михальчевским, который все это время прятался за колоннами и делал снимки, мы вытряхнули все купюры, сложенные в красную дедморозовскую рукавичку, на парапет у здания Верховной Рады. И принялись считать. Точно так, как делал легендарный Паниковский: денежки почище и достоинством побольше в одну кучку, погрязнее — в другую... Итого 69 гривен.
— Странная сумма какая-то получилась, — размышлял я, топая в редакцию. — Хотя случайностей не бывает.
Затягиваясь сигаретой, шагаю и машу елкой прохожим и автомобилистам, которые сигналят и уступают дорогу. Навстречу мне идет толпа школьников, наверное, первоклашки. Я вдруг неожиданно для самого себя спрятался за машину. Пускай они не видят таких Дедов Морозов. Ведь они все еще верят в чудеса и готовы помочь попавшему в беду Деду Морозу всем, чем могут. Всем, что у них есть, — детским сердцем и душой, пока еще не заляпанной грязными пятнами денег. Пусть будет так как можно дольше!
Кирилл Железнов, «Крымский ТелеграфЪ»
Комментарии
Отправить комментарий