Незабвенные символы Симферополя
Он открывает свои объятия, увлекая в водоворот дневной суеты и нежно убаюкивает в полуночной прохладной тиши. Грустит, и радуется вместе с нами, омывая дождевыми потоками свои старые улочки, сверкая солнечными бликами в многооконье зданий. Он меняется каждое мгновение и остаётся для каждого своим —Симферополь. Сегодня мы вспомним о незабвенных символах столицы.
Здесь была императрица
Конечно, такой автограф в конце XVIII века не появился на здании. Екатерина Великая — не чета нынешним любителям «настенных раскрасок» — с уважением относилась к труду других. Но она здесь всё-таки была, и вплоть до третьего десятилетия XIX века симферопольцы с почтением говорили о здании на улице Александра Невского (Розы Люксембург), 15: дворец императрицы. Путевой. Ставший первым символом новорождённого города.
В апреле1783-го Крым принят «под державу Российскую». Чтобы Екатерина Великая, возжелавшая увидеть новоприобретённый край, могла отдохнуть и полюбоваться на рождающийся Симферополь, к осени 1786 года и возвели дворец — «большой каменный дом о двадцати комнатах с тремя сенцами». В комнаты императрица вступила 26 мая 1787 года. Увы, кто хаживал по дому после путешествия Екатерины Великой, доподлинно неизвестно, скорее всего здание использовали для административных нужд Таврической области. Спустя девять лет Екатерины не стало, и по приказу Павла I, упразднившего Таврическую область, в бывшем дворце были размещены офицерская казарма и госпиталь. Один из старожилов Симферополя Валентин Безымянный вспоминал семейную легенду, как его прапрапрадед Иван, служивший в Конном полку, лечился в том госпитале и любил с товарищами «посшибать» костылём шелковицу с «екатерининского древа» — одного из тех, что посадила императрица в саду при дворце.
Сейчас тех шелковиц не найти, да и сам дворец не существует: его разобрали в1829-м, возведя на фундаменте двухэтажное здание (свой нынешний вид оно получило после Великой Отечественной). Вскоре о том, что здесь была императрица, вспоминали лишь старожилы да те, кто знал городскую историю по рассказам предков. Со зданием связывали другие эмоции: здесь, в канцелярии Таврического губернатора, вершили судьбу чиновников. Потом совещались о жизни целого края — в Совнаркоме Республики Таврида, во властных органах Крымской ССР и отдельных отраслей: в Крымконсервтресте, Крымторгснабе. Сейчас здесь учат будущих железнодорожников.
Памяти генерала
Другому старинному символу Симферополя повезло больше: он сохранился до наших дней и недавно даже отреставрирован почти до первозданного вида.
— Это первый классический монумент в столице, — говорит влюблённый в Симферополь краевед Владимир Гуркович, показывая Долгоруковский обелиск на открытке, сохранённой ещё одним влюблённым в город Владимиром — Кацубинским. — Восемнадцатиметровый обелиск освящён в ноябре 1842 года. Он увековечил события русско-турецкой войны1768-1774 годов, в ходе которой летом 1771 года Вторая русская армия под командованием генерал-аншефа Василия Долгорукова заняла Крым. Василий Михайлович получил право прибавить к фамилии титул «Крымский», «ибо к незабвенной славе России завоевал он Крымский полуостров... отворил российскому флоту путь в Чёрное море».
По преданию, обелиск установлен как раз на том месте, где 22 июня (3 июля по новому стилю) 1771 года стояла штабная палатка генерал-аншефа. Появился памятник благодаря внуку полководца, проект разрабатывал Август Штрейхенберг, работы по камню — сюжетные барельефы — выполнил Фёдор Вахрушев.
— С Долгоруковским обелиском связаны воспоминания детства, — улыбается симферополец Дмитрий Баркасов. — Мы жили тогда на Карла Либкнехта, бывшей Долгоруковской. Одна из любимых игр — следопыты. Рисовали с братом, он старше на три года, карты, по которым надо было найти спрятанный «клад»: золочёную пуговицу из маминых запасов, монетку и тому подобное. Брат всегда выигрывал. Однажды я, дождавшись, когда старший уйдёт к приятелю делать уроки, рванул к памятнику. И уже на месте сообразил, что «клад» с собой не взял. Недолго думая, снимаю с шеи шнурок с ключом от квартиры и при помощи палки с трудом, но прячу его на первом ярусе памятника. Довольный бегу обратно, наскоро набрасываю на листке карту и потом радостно замираю, когда брат с одноклассником обшаривают каждый сантиметр у памятника в поисках «клада». Конечно, не нашли! А когда я, переполненный эмоциями победителя, открыл секрет, выяснилось, что достать ключ мы не можем. Ох, и попало тогда от пришедших с работы родителей, которых мы до вечера прождали под дверью. Папе пришлось брать у соседей лестницу и лезть за ключом. Вот такой для меня незабвенный обелиск: не только память о подвиге русских воинов, но и о собственной радости победы и последующих слезах своего бессилия.
Торговый колорит
Безусловно, один из главных символов Симферополя XIX — середины XX века — базар. С 1812 года он был между улицами Салгирной (проспект Кирова), Севастопольской, Кантарной (Чехова), Амбарной (Торговая, Самокиша) и Фонтанной (Ленина) площадью. Десятки каменных торговых корпусов с сотнями лавок, подвалы-ледники, привоз, где торговали с земли или повозок, толкучий (вещевой) рынок. Санитарная лаборатория, попечители, строго следящие за качеством продукции. И развлечения: бродячий цирк, зверинец, карусель, тир. Базарная площадь не пустовала, а уж в особые дни (до середины ХIX века — в пятницу, потом — среду и воскресенье) сюда съезжался люд со всего полуострова.
— Здесь владычествовал уникальный крымский многонациональный колорит, — вспоминает коренная жительница города Елизавета Павлова. — Одно из радостных детских воспоминаний — поход на базар. Из нашего «старого города» мы с мамой добирались в центр и обратно на трамвае. Покупали: вкуснющий творог, отрезы на платья, виноград, любимейшую барабульку. Вспоминаю рыбный ряд. Как испуганно пряталась за мамину спину, увидев выползающих из корзинки раков, жалела ещё трепыхающихся в садках окуньков и вдыхала головокружительный аромат свежих, вяленых, копчёных рыбёшек. А ещё любила многоголосый ряд, где продавали живность: смешных козлят, драчливых петухов. Осенью приезжали на базар вместе с папой, он вёл под уздцы ослика, впряжённого в тележку. Покупали много: яблоки, лук, орехи, семечки, масло, копчёные окорока к празднику. Потом с родителями устраивались возле повозки, кормили ослика сеном, а сами лакомились караимскими пирожками, ароматными, обжигающими. Запивали бузой, даже мне, ребёнку, нравился немного пьянящий (два-три градуса) белый напиток с пузырьками. Любила запивать бузу водой, что продавали мои ровесники, нараспев выкрикивающие: «Кому воды, холодной, вкусной?». Увы, к60-м годам базара не стало: не вписался в новый образ города.
— Дольше всех, до конца50-х прошлого века, продержался так называемый Народный дом — двухэтажное здание, что виднеется на дореволюционной фотографии, — рассказывает Владимир Гуркович. — Кстати, глядя на неё, баснописец Иван Крылов воскликнул бы: «Не верь глазам своим — не Конторская, а Кантарная». На открытке 1910-х годов ошибочно указано: «Конторская». Ныне это улица Чехова. Название улицы происходит от слова «кантор». Раньше оно использовалось народами Крыма в разговорной речи, ибо обозначало широко применяемые в торговле и в быту весы. Впервые подобные появились, вероятно, у древних арабов: коромысло, на одном из плеч которого — шкала с передвигаемой чашкой или особой гирей. Чтобы понятно было читателям XXI века — это ранняя разновидность безмена. На улице, весьма вероятно, находились мастерские, где умельцы, используя дедовскую технологию, изготовляли канторы. На Кантарной и окрест её бойко торговали. А в Народном доме находились недорогая столовая и бесплатная библиотека, после войны — молокозавод. Ещё один символ Симферополя связан с этим зданием: часы на башне Народного дома. С четырёх сторон — циферблаты с римскими цифрами и ажурными стрелками. Часы видны были отовсюду и шли очень точно, а звонили так, что удары колокола разносились по округе. Кстати, старожилы улицы и её окрестностей с гордостью вспоминают, что эти часы были главными в городе до 1951 года, когда вступил в строй комплекс железнодорожного вокзала с величественной Часовой башней.
«Петергоф» и слава
Впрочем, есть у столицы и новые символы, успевшие стать для кого-то незабвенными. Несколько лет назад за кинотеатром «Симферополь» у фонтана Савопуло появился ландшафтный уголок «Чистые пруды», который горожане окрестили «маленьким Петергофом». Конечно, здесь не такие фонтаны, как в парке Петергофского дворца, и внешний вид их «благодаря» стараниям некоторых симферопольцев оставляет желать лучшего: «росписи», окурки на клумбах, но всё же ещё красиво. А напротив, через Салгир, год назад поселилась история — сквер Героев Социалистического Труда с памятниками, стелами, цветами.
— Эти два уголка стали мне дороги, — рассказывает петербуржец Вадим. — Приехал в отпуск к тёте погостить, узнал, что есть у вас свой «Петергоф» — пришёл посмотреть. Потом прошёл по мосту, а тут девушка попросила сфотографировать её у стелы в сквере. Вижу, что ладонью она указывает на строчку о Крымсельстройтресте, награждённом орденом Трудового Красного Знамени. У меня там дед много лет проработал.
— И у меня дедушка там тридцать лет трудился, — смеётся Ольга. — Вот и решила ему фотографию подарить. Так мы с Вадимом и познакомились, теперь я ему город показываю, он ведь отсюда малышом уехал.
Молодые люди говорят, что эти символы Симферополя — «Чистые пруды» и сквер Героев Социалистического труда — теперь будут для них незабвенными.
Они у каждого свои — незабвенные символы столицы. Улочки, дома, фонтаны, скверы, обелиски, с которыми связаны трогательные и дорогие эпизоды жизни. И меняющийся каждую секунду Симферополь, состоящий из этих эпизодов, тоже остаётся для каждого из нас своим — незабвенным. Ему нужно только чуть-чуть внимания, заботы и любви от нас.
Ссылки по теме:
Здесь была императрица
Конечно, такой автограф в конце XVIII века не появился на здании. Екатерина Великая — не чета нынешним любителям «настенных раскрасок» — с уважением относилась к труду других. Но она здесь всё-таки была, и вплоть до третьего десятилетия XIX века симферопольцы с почтением говорили о здании на улице Александра Невского (Розы Люксембург), 15: дворец императрицы. Путевой. Ставший первым символом новорождённого города.
В апреле
Сейчас тех шелковиц не найти, да и сам дворец не существует: его разобрали в
Памяти генерала
Другому старинному символу Симферополя повезло больше: он сохранился до наших дней и недавно даже отреставрирован почти до первозданного вида.— Это первый классический монумент в столице, — говорит влюблённый в Симферополь краевед Владимир Гуркович, показывая Долгоруковский обелиск на открытке, сохранённой ещё одним влюблённым в город Владимиром — Кацубинским. — Восемнадцатиметровый обелиск освящён в ноябре 1842 года. Он увековечил события русско-турецкой войны
По преданию, обелиск установлен как раз на том месте, где 22 июня (3 июля по новому стилю) 1771 года стояла штабная палатка генерал-аншефа. Появился памятник благодаря внуку полководца, проект разрабатывал Август Штрейхенберг, работы по камню — сюжетные барельефы — выполнил Фёдор Вахрушев.
— С Долгоруковским обелиском связаны воспоминания детства, — улыбается симферополец Дмитрий Баркасов. — Мы жили тогда на Карла Либкнехта, бывшей Долгоруковской. Одна из любимых игр — следопыты. Рисовали с братом, он старше на три года, карты, по которым надо было найти спрятанный «клад»: золочёную пуговицу из маминых запасов, монетку и тому подобное. Брат всегда выигрывал. Однажды я, дождавшись, когда старший уйдёт к приятелю делать уроки, рванул к памятнику. И уже на месте сообразил, что «клад» с собой не взял. Недолго думая, снимаю с шеи шнурок с ключом от квартиры и при помощи палки с трудом, но прячу его на первом ярусе памятника. Довольный бегу обратно, наскоро набрасываю на листке карту и потом радостно замираю, когда брат с одноклассником обшаривают каждый сантиметр у памятника в поисках «клада». Конечно, не нашли! А когда я, переполненный эмоциями победителя, открыл секрет, выяснилось, что достать ключ мы не можем. Ох, и попало тогда от пришедших с работы родителей, которых мы до вечера прождали под дверью. Папе пришлось брать у соседей лестницу и лезть за ключом. Вот такой для меня незабвенный обелиск: не только память о подвиге русских воинов, но и о собственной радости победы и последующих слезах своего бессилия.
Торговый колорит
Безусловно, один из главных символов Симферополя XIX — середины XX века — базар. С 1812 года он был между улицами Салгирной (проспект Кирова), Севастопольской, Кантарной (Чехова), Амбарной (Торговая, Самокиша) и Фонтанной (Ленина) площадью. Десятки каменных торговых корпусов с сотнями лавок, подвалы-ледники, привоз, где торговали с земли или повозок, толкучий (вещевой) рынок. Санитарная лаборатория, попечители, строго следящие за качеством продукции. И развлечения: бродячий цирк, зверинец, карусель, тир. Базарная площадь не пустовала, а уж в особые дни (до середины ХIX века — в пятницу, потом — среду и воскресенье) сюда съезжался люд со всего полуострова.
— Здесь владычествовал уникальный крымский многонациональный колорит, — вспоминает коренная жительница города Елизавета Павлова. — Одно из радостных детских воспоминаний — поход на базар. Из нашего «старого города» мы с мамой добирались в центр и обратно на трамвае. Покупали: вкуснющий творог, отрезы на платья, виноград, любимейшую барабульку. Вспоминаю рыбный ряд. Как испуганно пряталась за мамину спину, увидев выползающих из корзинки раков, жалела ещё трепыхающихся в садках окуньков и вдыхала головокружительный аромат свежих, вяленых, копчёных рыбёшек. А ещё любила многоголосый ряд, где продавали живность: смешных козлят, драчливых петухов. Осенью приезжали на базар вместе с папой, он вёл под уздцы ослика, впряжённого в тележку. Покупали много: яблоки, лук, орехи, семечки, масло, копчёные окорока к празднику. Потом с родителями устраивались возле повозки, кормили ослика сеном, а сами лакомились караимскими пирожками, ароматными, обжигающими. Запивали бузой, даже мне, ребёнку, нравился немного пьянящий (два-три градуса) белый напиток с пузырьками. Любила запивать бузу водой, что продавали мои ровесники, нараспев выкрикивающие: «Кому воды, холодной, вкусной?». Увы, к
— Дольше всех, до конца
«Петергоф» и слава
Впрочем, есть у столицы и новые символы, успевшие стать для кого-то незабвенными. Несколько лет назад за кинотеатром «Симферополь» у фонтана Савопуло появился ландшафтный уголок «Чистые пруды», который горожане окрестили «маленьким Петергофом». Конечно, здесь не такие фонтаны, как в парке Петергофского дворца, и внешний вид их «благодаря» стараниям некоторых симферопольцев оставляет желать лучшего: «росписи», окурки на клумбах, но всё же ещё красиво. А напротив, через Салгир, год назад поселилась история — сквер Героев Социалистического Труда с памятниками, стелами, цветами.
— Эти два уголка стали мне дороги, — рассказывает петербуржец Вадим. — Приехал в отпуск к тёте погостить, узнал, что есть у вас свой «Петергоф» — пришёл посмотреть. Потом прошёл по мосту, а тут девушка попросила сфотографировать её у стелы в сквере. Вижу, что ладонью она указывает на строчку о Крымсельстройтресте, награждённом орденом Трудового Красного Знамени. У меня там дед много лет проработал.
— И у меня дедушка там тридцать лет трудился, — смеётся Ольга. — Вот и решила ему фотографию подарить. Так мы с Вадимом и познакомились, теперь я ему город показываю, он ведь отсюда малышом уехал.
Молодые люди говорят, что эти символы Симферополя — «Чистые пруды» и сквер Героев Социалистического труда — теперь будут для них незабвенными.
Они у каждого свои — незабвенные символы столицы. Улочки, дома, фонтаны, скверы, обелиски, с которыми связаны трогательные и дорогие эпизоды жизни. И меняющийся каждую секунду Симферополь, состоящий из этих эпизодов, тоже остаётся для каждого из нас своим — незабвенным. Ему нужно только чуть-чуть внимания, заботы и любви от нас.
Наталья Пупкова, «Крымская Правда»
Ссылки по теме:
Комментарии
Отправить комментарий