Бор-Кая. Тайны Белой Горы
Крымское предгорье имеет так называемый куэстовый вид. Куэста — это возвышенность, один склон которой полог и длинен, а другой отвесно обрывается. Она похожа на гигантскую волну, как бы бегущую с севера на юг, навстречу волнам моря. Самые знаменитые крымские куэсты — Ак-Кая (Белая скала) под Белогорском, урочище Бакла у Симферополя и горы с пещерными монастырями южнее Бахчисарая. Но есть на солнечном полуострове и менее известные, но не менее интересные куэстовые гряды — Сарак-Кая, Чучумай, Джиркуба и Бор-Кая. Побываем и мы на ней — самой эффектной и таинственной. Особенно осенью, в красных пятнах отживающей скумпии и светлой желтизне дубков.
К Бор-Кае можно попасть либо с юга, через село Курское Белогорского района, либо с севера — из села Льговского Кировского района через Долинное. Второй путь выведет прямо на вершину (через лес). Но первый — более живописен. Скальный массив и мощный косогор видят все проезжающие по шоссе из Симферополя в Судак или Феодосию слева от поворота в село Грушевку. Но мало кто из гостей Крыма, да и самих крымчан бывал на этом меловом массиве.
Бор-Кая (с тюркского «меловая скала», а местные жители называют её Белой горой) своим названием обязана нуммулитам — морским простейшим животным палеогеновой эпохи, начавшейся 67 миллионов лет назад. Диаметр раковин колеблется от долей миллиметра до нескольких сантиметров. Они напоминают монетку и в переводе с греческого «нуммулюс» так и звучат — «монета». Они тут появились в начале кайнозойской эры, а в середине палеогена оккупировали неглубокие тёплые моря.
В течение нескольких миллионов лет накопилась многометровая толща осадков, состоящих из их раковин. Именно из них и сложены белые горы крымского предгорья — и Бор-Кая, и Ак-Кая, и некоторые другие массивы.
Но в причудливых изваяниях Бор-Каи главную роль играли выветривание и воздействие вод Индола и Салы, сливающихся как раз под скалой. Благодаря этому мы сегодня можем любоваться удивительными по красоте скалами. Над белыми осыпями склонов Бор-Каи вырисовываются очертания красноватых скалистых выходов более твёрдых пород, которые своеобразно расчленены силами выветривания — вблизи скала напоминает гигантскую черепаху. Высота Бор-Каи — 392 метра над уровнем моря (то есть выше знаменитой Белой скалы на 67 метров); с востока она заканчивается горой Османчик с несколькими курганами — «терра инкогнита» для археологии.
Но это всё геология с географией. Интересна и история, которая тоже не обошла Меловую скалу стороной. Конечно, в балках под скалой и на самой горе сейчас трудно найти следы «прошедших рас» — уж очень осыпаются склоны. Но то, что такая удобная обрывистая скала использовалась нашими пращурами для загонной охоты, несомненно. В осыпях полно кремния — камня, столь необходимого древнейшему охотнику.
Времена средневековья оставили нам и материальную память. Несколько западнее «черепахи» сохранились под обрывом скалы остатки средневековой пещерной церкви.
Выше чернеет узкое длинное отверстие другой труднодоступной пещеры.
О её тайнах позже, но и храм тоже окружён таинственностью. Только в одной старой книге по истории средневекового Крыма упоминается эта церковь. Никакие другие современные источники — ни по популярному краеведению, ни по истории пещерных городов — не упоминают и не описывают это место. И уже пора, наверное, внести ясность в историю этого небольшого, но уникального храма в скальном отторженце. Ведь его уже начали использовать приверженцы новоэровских культов, выбившие на стене храма барельеф какого-то языческого божества. Кощунственно и неисторично.
Пещер, годных для житья или ведения хозяйства в древности, на Бор-Кае нет. Этим она и отличается от той же Белой скалы. Но природные пещеры, недоступные для неподготовленного человека, таят другие причуды. Особенно самая большая. Её тайна — акустическая. Если напротив пещеры отойти на сотню метров к речке Мокрый Индол и крикнуть, то услышишь необычное эхо. Дело в том, что свод пещеры уходит вверх, под обрыв Бор-Каи, и имеет округлую форму. Поэтому и эхо получается... нет, передать его звуки невозможно. Лучше один раз услышать.
С вершины Бор-Каи открываются превосходные виды. Причём они очень меняются, особенно если идти с севера по кромке косогора, а потом по скале. Великолепный пейзаж Агармыша, Малого и Большого, с сопутствующими горами закрывает весь восток. Внизу виднеется лежащее под горой село Холодовка (бывшее Османчик). Оно существует со средневековья и было известно как главный поставщик мёда к личному столу турецкого султана. На юге — вид лесистых гор Главной гряды, среди которых особенно выделяется массив Сугут-Обы (или Буруса), известной партизанской базы времён Великой Отечественной. Над Индольским прогибом вонзается в небо острый клык Кокташа. Западнее — самая высокая гора Внутренней гряды Кубалач. Правее идёт и сама гряда из похожих друг на друга гор. Со скалы прекрасно видны и просторы предгорных степей на западе, и угадываются другие куэсты. И сёла предгорья — Сенное, Муромское, Льговское.
Внизу Бор-Каи в обрамлении тополей змеится Мокрый Индол. Геологическое строение долины свидетельствует о доисторической полноводности реки. Сейчас она не такая широкая и глубокая. Вообще-то Индолов в Крыму четыре. Но все — разные. Перед нами — Мокрый. Долина Сухого тоже видна с Бор-Каи — строго на севере. А есть ещё просто Индол (он же — правый приток Мокрого Индола) и Малый Индол — так называют в некоторых источниках речку Чурук-Су (течёт мимо Старого Крыма). Названий много и у Мокрого Индола — Андал, Ендоль, Индал, Большой Андалей, Сувлу-Индол, Су-Индол, в верховьях у северных склонов хребта Караколь (посмотрим строго на юг) его именуют Партизанкой, Шамором. Много имён у реки на всех семидесяти двух километрах её пути к Сивашу. Но самая большая загадка — само толкование слова «индол». Инд — ол... Ничего не слышите? Да-да, Инд — река в Индии, а Индол — у нас. Второй слог — «ол, йол» — «путь». Именно путь в Индию! Через наши края лежал когда-то Великий шёлковый путь. Солхат, Кафа, Сугдея встречали разноязычием и изобилием. Наверяка не раз поили его воды людей и лошадей, караваны и шайки разбойников. Такой трактовки названия реки придерживался художник слова и кисти Максимилиан Волошин.
На вершине скального обрыва дышится степью и лесом, слух ласкают песни птиц весной и треск цикад летом, а глаза не успевают насытиться новыми видами. Так что стоит сходить на Бор-Каю ещё и ещё раз.
К Бор-Кае можно попасть либо с юга, через село Курское Белогорского района, либо с севера — из села Льговского Кировского района через Долинное. Второй путь выведет прямо на вершину (через лес). Но первый — более живописен. Скальный массив и мощный косогор видят все проезжающие по шоссе из Симферополя в Судак или Феодосию слева от поворота в село Грушевку. Но мало кто из гостей Крыма, да и самих крымчан бывал на этом меловом массиве.
Бор-Кая (с тюркского «меловая скала», а местные жители называют её Белой горой) своим названием обязана нуммулитам — морским простейшим животным палеогеновой эпохи, начавшейся 67 миллионов лет назад. Диаметр раковин колеблется от долей миллиметра до нескольких сантиметров. Они напоминают монетку и в переводе с греческого «нуммулюс» так и звучат — «монета». Они тут появились в начале кайнозойской эры, а в середине палеогена оккупировали неглубокие тёплые моря.
В течение нескольких миллионов лет накопилась многометровая толща осадков, состоящих из их раковин. Именно из них и сложены белые горы крымского предгорья — и Бор-Кая, и Ак-Кая, и некоторые другие массивы.
Но в причудливых изваяниях Бор-Каи главную роль играли выветривание и воздействие вод Индола и Салы, сливающихся как раз под скалой. Благодаря этому мы сегодня можем любоваться удивительными по красоте скалами. Над белыми осыпями склонов Бор-Каи вырисовываются очертания красноватых скалистых выходов более твёрдых пород, которые своеобразно расчленены силами выветривания — вблизи скала напоминает гигантскую черепаху. Высота Бор-Каи — 392 метра над уровнем моря (то есть выше знаменитой Белой скалы на 67 метров); с востока она заканчивается горой Османчик с несколькими курганами — «терра инкогнита» для археологии.
Но это всё геология с географией. Интересна и история, которая тоже не обошла Меловую скалу стороной. Конечно, в балках под скалой и на самой горе сейчас трудно найти следы «прошедших рас» — уж очень осыпаются склоны. Но то, что такая удобная обрывистая скала использовалась нашими пращурами для загонной охоты, несомненно. В осыпях полно кремния — камня, столь необходимого древнейшему охотнику.
Времена средневековья оставили нам и материальную память. Несколько западнее «черепахи» сохранились под обрывом скалы остатки средневековой пещерной церкви.
Выше чернеет узкое длинное отверстие другой труднодоступной пещеры.
О её тайнах позже, но и храм тоже окружён таинственностью. Только в одной старой книге по истории средневекового Крыма упоминается эта церковь. Никакие другие современные источники — ни по популярному краеведению, ни по истории пещерных городов — не упоминают и не описывают это место. И уже пора, наверное, внести ясность в историю этого небольшого, но уникального храма в скальном отторженце. Ведь его уже начали использовать приверженцы новоэровских культов, выбившие на стене храма барельеф какого-то языческого божества. Кощунственно и неисторично.
Пещер, годных для житья или ведения хозяйства в древности, на Бор-Кае нет. Этим она и отличается от той же Белой скалы. Но природные пещеры, недоступные для неподготовленного человека, таят другие причуды. Особенно самая большая. Её тайна — акустическая. Если напротив пещеры отойти на сотню метров к речке Мокрый Индол и крикнуть, то услышишь необычное эхо. Дело в том, что свод пещеры уходит вверх, под обрыв Бор-Каи, и имеет округлую форму. Поэтому и эхо получается... нет, передать его звуки невозможно. Лучше один раз услышать.
С вершины Бор-Каи открываются превосходные виды. Причём они очень меняются, особенно если идти с севера по кромке косогора, а потом по скале. Великолепный пейзаж Агармыша, Малого и Большого, с сопутствующими горами закрывает весь восток. Внизу виднеется лежащее под горой село Холодовка (бывшее Османчик). Оно существует со средневековья и было известно как главный поставщик мёда к личному столу турецкого султана. На юге — вид лесистых гор Главной гряды, среди которых особенно выделяется массив Сугут-Обы (или Буруса), известной партизанской базы времён Великой Отечественной. Над Индольским прогибом вонзается в небо острый клык Кокташа. Западнее — самая высокая гора Внутренней гряды Кубалач. Правее идёт и сама гряда из похожих друг на друга гор. Со скалы прекрасно видны и просторы предгорных степей на западе, и угадываются другие куэсты. И сёла предгорья — Сенное, Муромское, Льговское.
Внизу Бор-Каи в обрамлении тополей змеится Мокрый Индол. Геологическое строение долины свидетельствует о доисторической полноводности реки. Сейчас она не такая широкая и глубокая. Вообще-то Индолов в Крыму четыре. Но все — разные. Перед нами — Мокрый. Долина Сухого тоже видна с Бор-Каи — строго на севере. А есть ещё просто Индол (он же — правый приток Мокрого Индола) и Малый Индол — так называют в некоторых источниках речку Чурук-Су (течёт мимо Старого Крыма). Названий много и у Мокрого Индола — Андал, Ендоль, Индал, Большой Андалей, Сувлу-Индол, Су-Индол, в верховьях у северных склонов хребта Караколь (посмотрим строго на юг) его именуют Партизанкой, Шамором. Много имён у реки на всех семидесяти двух километрах её пути к Сивашу. Но самая большая загадка — само толкование слова «индол». Инд — ол... Ничего не слышите? Да-да, Инд — река в Индии, а Индол — у нас. Второй слог — «ол, йол» — «путь». Именно путь в Индию! Через наши края лежал когда-то Великий шёлковый путь. Солхат, Кафа, Сугдея встречали разноязычием и изобилием. Наверяка не раз поили его воды людей и лошадей, караваны и шайки разбойников. Такой трактовки названия реки придерживался художник слова и кисти Максимилиан Волошин.
На вершине скального обрыва дышится степью и лесом, слух ласкают песни птиц весной и треск цикад летом, а глаза не успевают насытиться новыми видами. Так что стоит сходить на Бор-Каю ещё и ещё раз.
Сергей Ткаченко, «Крымская Правда»
Читайте также:
