Легенда об освобождении Симферополя
Опасаюсь попасть под огонь критики с разных сторон, но попробую задать вопрос: а была ли героическая защита Симферополя в 1941, а также героическое освобождение в 1944 годах?
Симферополь во все времена оставался, в основном, тыловым городом, со слабыми или вообще отсутствующими оборонительными сооружениями и в общем-то и не представлял какого-либо интереса для оккупантов. Даже во время принятия Крыма в Россию никаких военных стычек здесь не проходило, в памяти жителей остались только стоявшая палатка князя Долгорукого и Суворовский ретрашемент.
Во время Крымской войны1854–1855 годов основные военные действия проходили в Севастополе и вокруг него — неприятель захватил Евпаторию, разграбил Ялту, англичане построили свой городок в Балаклаве — Симферополь же оставался городом тыла, снабжавшим войска необходимыми припасами и продовольствием и представлявшим собой один большой госпиталь. Столицей Таврической губернии противник почему-то не интересовался.
К началу Второй мировой войны в Севастополе была построена мощная система обороны — немцы не могли взять город много месяцев — впоследствии, в 1942-м, ими был подготовлен отчет о многочисленных системах укреплений, которые носили наименования «Сталин», «Максим Горький I и II», «Урал», с пушками очень большого калибра, ненамного уступавшими знаменитой немецкой «Доре» и позволявшим обстреливать на десятки километров вокруг — как зону моря, так и горную.
После того, как пришло сообщение о прорыве в 1941 году Перекопа, советские войска немедленно начали отступление к Севастополю (часть из них, правда, отошли за перевал на Южный берег). Было ясно, что Симферополь не имеет никакой системы обороны и пытаться его оборонять, хоть и героически, глупо. Часть жителей города посылали ненадолго на десятый километр феодосийского шоссе, чтобы рыть противотанковый ров. (С этим рвом связан еще один трагический эпизод войны — расстрел в нем евреев осенью 1941-го). На город упало всего несколько бомб, и, видимо, скорее по ошибке, не вызвав серьезных разрушений. И это несравнимо с тысячами бомб, сброшенных на Севастополь. Тем более было интересно прочитать в советское время в одном из номеров «Крымской правды» строчку «На испещренном воронками от немецких бомб (?) Неаполе Скифском появились археологи».
Рассказывает Владимир, живший в Симферополе в1941–1944 гг.:
1941–1944 гг.» под редакцией В. Гурковича. Приказы все печатались на русском языке, а вот эту книгу заставили напечатать на украинском, и очень жаль. Лучше бы часть тиража отпечатали на языке оригинала.
По приказам видно, что немцы сначала вели себя как завоеватели, но все ближе к 1944 году приказы становятся не такими жесткими, оккупанты начинают заигрывать с местным населением и даже предложение назвать одну из улиц Симферополя именем Самокиша, умершего в начале 1944-го, исходило именно от них. Уже в 1942 году на город было сброшено еще несколько бомб, на этот раз советских...
И вот апрель 1944 года. Рассказывает Валентина:
Взорванный «Архиерейский дом» в Симферополе, 1944 год
Взорванный завод «Трудовой Октябрь» в Симферополе, 1944 год
Но героического взятия столицы Крыма, похоже, не было. Советские войска вошли в город тоже со стороны Феодосии, но, скорее всего, и с ул. Куйбышева — так как здесь проходила самая короткая дорога со стороны Джанкоя. Да и рассказ о первом ворвавшемся танке тоже похоже на легенду: город был оставлен, и если кто и оставался здесь, то только подрывники.
В сквере, оставшемся от взорванного в 1930 г. собора Александра Невского, был установлен танк, перемещенный недавно на новое место в нескольких метрах от прежнего. Но такие танки устанавливались практически по всему Советскому Союзу для патриотического воспитания. Это скорее символ героических обороны и освобождения всего Крыма, памятник51-й Армии, Четвертому Украинскому фронту, героической борьбы партизан всего полуострова...
Симферополь во все времена оставался, в основном, тыловым городом, со слабыми или вообще отсутствующими оборонительными сооружениями и в общем-то и не представлял какого-либо интереса для оккупантов. Даже во время принятия Крыма в Россию никаких военных стычек здесь не проходило, в памяти жителей остались только стоявшая палатка князя Долгорукого и Суворовский ретрашемент.
Во время Крымской войны
К началу Второй мировой войны в Севастополе была построена мощная система обороны — немцы не могли взять город много месяцев — впоследствии, в 1942-м, ими был подготовлен отчет о многочисленных системах укреплений, которые носили наименования «Сталин», «Максим Горький I и II», «Урал», с пушками очень большого калибра, ненамного уступавшими знаменитой немецкой «Доре» и позволявшим обстреливать на десятки километров вокруг — как зону моря, так и горную.
После того, как пришло сообщение о прорыве в 1941 году Перекопа, советские войска немедленно начали отступление к Севастополю (часть из них, правда, отошли за перевал на Южный берег). Было ясно, что Симферополь не имеет никакой системы обороны и пытаться его оборонять, хоть и героически, глупо. Часть жителей города посылали ненадолго на десятый километр феодосийского шоссе, чтобы рыть противотанковый ров. (С этим рвом связан еще один трагический эпизод войны — расстрел в нем евреев осенью 1941-го). На город упало всего несколько бомб, и, видимо, скорее по ошибке, не вызвав серьезных разрушений. И это несравнимо с тысячами бомб, сброшенных на Севастополь. Тем более было интересно прочитать в советское время в одном из номеров «Крымской правды» строчку «На испещренном воронками от немецких бомб (?) Неаполе Скифском появились археологи».
Рассказывает Владимир, живший в Симферополе в
Наши войска, отступая, взорвали несколько заводов в городе, чтобы не достались врагу. В том числе завод Христофорова (на Куйбышевском рынке). Вино лилось рекой по улице. Мы, мальчишки, взяли котелки и пошли наливать вино. Я шел с котелком по улице Кирова (тогда Чкалова), когда услышал шум — со стороны Феодосии в город въезжала колонна немецких машин. Впереди — офицер на мотоцикле. Догнав меня, мотоцикл остановился. „Вас ис дас?“, — спросил офицер, указывая на котелок. „Вино“, — ответил я. Офицер налил вино в свою кружку и сказал мне: „Пей!“. Я отпил, он допил, посмеялся и они поехали дальше. Так я впервые встретился с немцами.Взяв легко город, немцы тут же начали наводить свои порядки. Об этом интересно почитать в книге «Сборник приказов немецкого командования.
По приказам видно, что немцы сначала вели себя как завоеватели, но все ближе к 1944 году приказы становятся не такими жесткими, оккупанты начинают заигрывать с местным населением и даже предложение назвать одну из улиц Симферополя именем Самокиша, умершего в начале 1944-го, исходило именно от них. Уже в 1942 году на город было сброшено еще несколько бомб, на этот раз советских...
И вот апрель 1944 года. Рассказывает Валентина:
Днем 11 апреля мы были в театре Горького. Смотрим с галерки — немцы прямо во время представления стали уходить. Потом объявили, что концерт отменяется. В оркестре играли и немецкие музыканты. Они нам не сказали, что Перекоп прорвали, но было видно, что немцы начинают куда-то уезжать. Последними из города отступали румынские войска, но они у немцев считались «низшей нацией». Помню, что тащили они с собой украденные православные иконы.При отступлении немцы успели взорвать несколько зданий, в том числе гостиницу «Европейскую» (на ее месте сейчас площадь Советская), бывший архиерейский дом (на его месте — Симферопольский Центр занятости), завод «Трудовой Октябрь» («им. Кирова» на ул. Воровского). Благодаря партизанам многие взрывы были предотвращены.
Взорванный «Архиерейский дом» в Симферополе, 1944 год
Взорванный завод «Трудовой Октябрь» в Симферополе, 1944 год
Но героического взятия столицы Крыма, похоже, не было. Советские войска вошли в город тоже со стороны Феодосии, но, скорее всего, и с ул. Куйбышева — так как здесь проходила самая короткая дорога со стороны Джанкоя. Да и рассказ о первом ворвавшемся танке тоже похоже на легенду: город был оставлен, и если кто и оставался здесь, то только подрывники.
В сквере, оставшемся от взорванного в 1930 г. собора Александра Невского, был установлен танк, перемещенный недавно на новое место в нескольких метрах от прежнего. Но такие танки устанавливались практически по всему Советскому Союзу для патриотического воспитания. Это скорее символ героических обороны и освобождения всего Крыма, памятник
Олег Широков, «Крымское Эхо»
Читайте также:
