Как я раскапывал могилы скифов
Крымские ученые предлагают туристам за 120 гривен в сутки стать настоящим археологом. Я выяснил, насколько популярен этот новый вид активного отдыха и что интересного может откопать новичок.
Вот уже пятнадцать лет в селе Баланово Белогорского района кипит работа на древнем поселении и могильнике «Нейзац»: археологи ищут остатки «поздних» скифов, живших здесь у подножия гор воII—V веках нашей эры. Здесь и состоялся мой первый опыт археологического туризма.
Если учесть, что койко-место в курортном поселке тянет на 70 гривен, то приобщиться к истории стоит недорого. За 120 гривен любого желающего накормят, дадут место в палатке, вручат лопату и отправят копаться в земле вместе с профессиональными археологами. Кормят, кстати, неплохо. Утром давали кашу и чай или кофе на выбор, в обед накормили борщом, картофельным пюре с тушенкой и компотом из сухофруктов. На ужин — миска макарон с мясом, чаем и булочкой. Между прочим, рацион настоящего археолога в походе.
— Мы начинаем в шесть утра. Так что переодевайтесь, берите лопату и бегом за мной, — скомандовал начальник раскопок Михаил Шаптц.
Мчусь за прытким25-летним руководителем. Попутно слушаю лекцию по истории.
— Это поселение называется Нейзац, — нисколько не запыхавшись от быстрого темпа, поясняет Михаил Сергеевич. — Слово пошло от названия старой немецкой колонии, которая располагалась неподалеку. Объект уникальный. Мы впервые встретили поселение, которое было возведено на террасированном холме. Для скифов это не свойственно.
Место поисков похоже на строительную площадку. Такое впечатление, что тут роют котлован для будущего дома. Территория поделена на квадраты, между которыми натянуты веревки. Участочки между ними, по которым только и можно ходить, археологи называют бровками. Юноши и девушки под чутким руководством Шаптца снимают верхний слой почвы, а землю ссыпают рядом, в отвал.
— Ступай осторожно, по бровкам, — поясняет археолог. — Будь очень внимателен, не то в яму угодишь или под лопату соседа попадешь.
Как мне пояснили, здесь, под землей, на глубине около метра должна быть древняя хозяйственная яма. Сооружение имеет грушевидную форму, а стенки ее обмазаны глиной. В таких котлованах скифы хранили зерно или использовали их в качестве холодильников. А когда в яме заводились грызуны, сооружение переквалифицировали в свалку.
После пяти минут махания лопатой под обжигающим солнцем я начал сомневаться, что копаю там, где надо.
— Скажи, почему ты решил, что это сооружение находится именно здесь? Ведь тут, кроме корней, в земле ничего нет, — спрашиваю я Михаила и зло бросаю землю в отвал.
— Это ты так думаешь! — тоже слегка рассерженно бросает он через плечо. — На самом деле яма есть. Посмотри! Здесь большое пятно темного грунта, да и следы пепла видны. Это верные признаки жизнедеятельности человека. Обычно рядом с такими ямами сооружали очаг, остывшие угли из которого ссыпали в хозяйственные ямы.
— Зачем мы тратим время на раскапывание древних свалок — не лучше ли изучать могильники? — не унимаюсь я. — Недаром же именно их копают «черные» археологи. Наверняка там есть чем поживиться.
— Между прочим, в таких свалках часто находят украшения и керамику древних людей, — Михаил продолжает терпеливо отвечать на мои дурацкие вопросы. — Раскапывать их нужно, чтобы понять, какой народ здесь обитал, чем питался и во что был одет. Вот недавно в такой яме нам попался скелет осетра, постоянно находим греческую лаковую посуду... Отсюда и вывод: скифы активно торговали с другими народами, а именно с греками.
— А в эти ямы можно провалиться? В них человеческие кости находили?
— Скелеты постоянно попадаются, но только не человеческие, — «выгружая» из своих сапог землю, поясняет археолог. — А вот проваливаться в хозяйственную яму мне приходилось несколько раз. Пустоты там образуются от перегнившего мусора, растительности. Как-то верхний слой почвы разломился, и я ушел под землю по пояс. Помню, сильно испугался.
По соседству работают студенты исторического факультета. Каждое лето они проходят на подобных раскопках практику. Профессиональные археологи используют их в основном для выкорчевывания деревьев и снятия верхнего дерна. Студенты живут в лесном лагере по принципу «Кто не работает, тот не ест».
— Положено копать по шесть часов в день, в конце каждого часа —10-минутный перерыв, — рассказывают ребята. — Мы здесь, как трактора в поле. Занимаемся грязной работой, но, если стараться, начальство может допустить к ответственному занятию, например, «зачистке» могил. Труднее всего девушкам. Они не привыкли весь день лопатой махать, да и маникюр от такой работы сильно страдает...
Выкопав приличную яму — около полуметра глубиной, — Михаил вручил мне мастерок, тупой сапожный нож и полуразвалившуюся щетку.
— Дальше нужно работать очень аккуратно, чтобы не повредить возможные артефакты, — пояснил Михаил. — Принцип действия простой: разрыхляешь грунт ножиком, а мастерком аккуратно удаляешь землю. Если заметишь что-то твердое, грунт аккуратно сметай щеткой.
Через двадцать минут заболела спина, а еще через двадцать онемели кисти рук. Оказалось, с мелкими инструментами работать еще труднее! После полуторачасового ковыряния ножичком в земле удалось найти лишь несколько бараньих костей и пару черепков древней лакированной амфоры. Михаил обрадовался и сказал, что это удача, ведь могли и вовсе ничего не найти.
Раскопками древних городов люди занимались во все времена. Поэтому мало что уцелело. Одни древние археологи искали покинутые поселения своих современников ради интереса, другие ради наживы грабили их могилы.
— Нас постоянно на шаг опережают «черные» археологи, — жалуется Михаил. — У них больше средств на плодотворные поиски, имеются даже металлоискатели и аппараты, работающие по принципу рентгена. Современные грабители умудряются работать даже ночью. Были случаи, когда они ставили над древней могилой палатки, включали фонари и незаметно для всех проводили раскопки. Часто бывает, что находим уже те места, где побывали грабители. Вот, например, рядом с этим городищем есть древний могильник. Его случайно нашел пастух, когда ковырял ручкой кнута в земле, — расковырял верхний слой грунта и провалился в склеп. О находке стало известно ученым. Они в 1996 году начали работу. Первый склеп, который удалось найти и вскрыть, оказался ограблен еще в древности. Остальные найденные захоронения остались нетронутыми. Раскопки скифского кладбища продолжаются и сейчас. Там множество костей — человеческих и жертвенных животных, иногда попадается керамика и различные украшения.
Заинтригованный рассказами археолога, я попросил сводить меня на старинное кладбище. Место научных исследований похоже на военное укрепление. В воздухе сильно пахнет сыростью, а от вида лежащих в ямах человеческих костей бросает в холодный пот. На одну могилу уходит до трех дней. За это время археологи перелопачивают несколько тонн плотно слежавшегося грунта. Кстати, к могилам допускают лишь профессионалов.
— Вам не страшно работать с костями? — влезая в яму, спрашиваю у симпатичной девушки. — Наверное, после такой работы ночью кошмары снятся, а перед обедом аппетит пропадает?
— От усталости спишь как убитый, а от тяжелой физической работы аппетит зверский, — отвечает девушка, сосредоточившись на соскабливании с костей мерзкой грязи. — Поначалу было страшно! Но со временем к этому привыкаешь, и работать все равно интересно.
Археологи — народ несуеверный. Они не верят в проклятия и предсказания. А в красивых древних легендах всегда видят пищу для размышления и научных работ.
— Люди идут сюда за знаниями, а не за романтикой или деньгами, — поясняет Михаил. — Ведь прежде чем начинать археологическую экспедицию, приходится перелопатить кучу книг, карт и архивных документов. А зарплаты у нас маленькие. Начинающий специалист получает не больше 2 тысяч гривен.
— А что делают с найденными костями?
— Изымают, моют, заводят на них документы, а потом передают антропологам. После того как над ними поработали специалисты, кости отправляются в архив, а выкопанная яма «зачищается» на предмет других артефактов и засыпается. Так нужно, чтобы в ямы случайно не попали люди. Да и земля-то это не наша, нужно восстановить все, как было до раскопок. К костям пытаемся относиться без лишних эмоций. В моей практике был только один случай, когда студент наотрез отказался работать с останками. По мусульманским законам прикасаться к праху умершего человека — большой грех.
После такого рассказа я что-то совсем неуютно почувствовал себя в древней скифской могиле. Выбравшись, твердо решил: «Нетушки, разгребайте эти завалы истории сами. А я лучше подамся в пляжные туристы!»
Вот уже пятнадцать лет в селе Баланово Белогорского района кипит работа на древнем поселении и могильнике «Нейзац»: археологи ищут остатки «поздних» скифов, живших здесь у подножия гор во
Если учесть, что койко-место в курортном поселке тянет на 70 гривен, то приобщиться к истории стоит недорого. За 120 гривен любого желающего накормят, дадут место в палатке, вручат лопату и отправят копаться в земле вместе с профессиональными археологами. Кормят, кстати, неплохо. Утром давали кашу и чай или кофе на выбор, в обед накормили борщом, картофельным пюре с тушенкой и компотом из сухофруктов. На ужин — миска макарон с мясом, чаем и булочкой. Между прочим, рацион настоящего археолога в походе.
— Мы начинаем в шесть утра. Так что переодевайтесь, берите лопату и бегом за мной, — скомандовал начальник раскопок Михаил Шаптц.
Мчусь за прытким
— Это поселение называется Нейзац, — нисколько не запыхавшись от быстрого темпа, поясняет Михаил Сергеевич. — Слово пошло от названия старой немецкой колонии, которая располагалась неподалеку. Объект уникальный. Мы впервые встретили поселение, которое было возведено на террасированном холме. Для скифов это не свойственно.
Место поисков похоже на строительную площадку. Такое впечатление, что тут роют котлован для будущего дома. Территория поделена на квадраты, между которыми натянуты веревки. Участочки между ними, по которым только и можно ходить, археологи называют бровками. Юноши и девушки под чутким руководством Шаптца снимают верхний слой почвы, а землю ссыпают рядом, в отвал.
— Ступай осторожно, по бровкам, — поясняет археолог. — Будь очень внимателен, не то в яму угодишь или под лопату соседа попадешь.
После пяти минут махания лопатой под обжигающим солнцем я начал сомневаться, что копаю там, где надо.
— Скажи, почему ты решил, что это сооружение находится именно здесь? Ведь тут, кроме корней, в земле ничего нет, — спрашиваю я Михаила и зло бросаю землю в отвал.
— Это ты так думаешь! — тоже слегка рассерженно бросает он через плечо. — На самом деле яма есть. Посмотри! Здесь большое пятно темного грунта, да и следы пепла видны. Это верные признаки жизнедеятельности человека. Обычно рядом с такими ямами сооружали очаг, остывшие угли из которого ссыпали в хозяйственные ямы.
— Зачем мы тратим время на раскапывание древних свалок — не лучше ли изучать могильники? — не унимаюсь я. — Недаром же именно их копают «черные» археологи. Наверняка там есть чем поживиться.
— Между прочим, в таких свалках часто находят украшения и керамику древних людей, — Михаил продолжает терпеливо отвечать на мои дурацкие вопросы. — Раскапывать их нужно, чтобы понять, какой народ здесь обитал, чем питался и во что был одет. Вот недавно в такой яме нам попался скелет осетра, постоянно находим греческую лаковую посуду... Отсюда и вывод: скифы активно торговали с другими народами, а именно с греками.
— А в эти ямы можно провалиться? В них человеческие кости находили?
— Скелеты постоянно попадаются, но только не человеческие, — «выгружая» из своих сапог землю, поясняет археолог. — А вот проваливаться в хозяйственную яму мне приходилось несколько раз. Пустоты там образуются от перегнившего мусора, растительности. Как-то верхний слой почвы разломился, и я ушел под землю по пояс. Помню, сильно испугался.
По соседству работают студенты исторического факультета. Каждое лето они проходят на подобных раскопках практику. Профессиональные археологи используют их в основном для выкорчевывания деревьев и снятия верхнего дерна. Студенты живут в лесном лагере по принципу «Кто не работает, тот не ест».
— Положено копать по шесть часов в день, в конце каждого часа —
Выкопав приличную яму — около полуметра глубиной, — Михаил вручил мне мастерок, тупой сапожный нож и полуразвалившуюся щетку.
— Дальше нужно работать очень аккуратно, чтобы не повредить возможные артефакты, — пояснил Михаил. — Принцип действия простой: разрыхляешь грунт ножиком, а мастерком аккуратно удаляешь землю. Если заметишь что-то твердое, грунт аккуратно сметай щеткой.
Через двадцать минут заболела спина, а еще через двадцать онемели кисти рук. Оказалось, с мелкими инструментами работать еще труднее! После полуторачасового ковыряния ножичком в земле удалось найти лишь несколько бараньих костей и пару черепков древней лакированной амфоры. Михаил обрадовался и сказал, что это удача, ведь могли и вовсе ничего не найти.
Раскопками древних городов люди занимались во все времена. Поэтому мало что уцелело. Одни древние археологи искали покинутые поселения своих современников ради интереса, другие ради наживы грабили их могилы.
— Нас постоянно на шаг опережают «черные» археологи, — жалуется Михаил. — У них больше средств на плодотворные поиски, имеются даже металлоискатели и аппараты, работающие по принципу рентгена. Современные грабители умудряются работать даже ночью. Были случаи, когда они ставили над древней могилой палатки, включали фонари и незаметно для всех проводили раскопки. Часто бывает, что находим уже те места, где побывали грабители. Вот, например, рядом с этим городищем есть древний могильник. Его случайно нашел пастух, когда ковырял ручкой кнута в земле, — расковырял верхний слой грунта и провалился в склеп. О находке стало известно ученым. Они в 1996 году начали работу. Первый склеп, который удалось найти и вскрыть, оказался ограблен еще в древности. Остальные найденные захоронения остались нетронутыми. Раскопки скифского кладбища продолжаются и сейчас. Там множество костей — человеческих и жертвенных животных, иногда попадается керамика и различные украшения.
Заинтригованный рассказами археолога, я попросил сводить меня на старинное кладбище. Место научных исследований похоже на военное укрепление. В воздухе сильно пахнет сыростью, а от вида лежащих в ямах человеческих костей бросает в холодный пот. На одну могилу уходит до трех дней. За это время археологи перелопачивают несколько тонн плотно слежавшегося грунта. Кстати, к могилам допускают лишь профессионалов.
— Вам не страшно работать с костями? — влезая в яму, спрашиваю у симпатичной девушки. — Наверное, после такой работы ночью кошмары снятся, а перед обедом аппетит пропадает?
— От усталости спишь как убитый, а от тяжелой физической работы аппетит зверский, — отвечает девушка, сосредоточившись на соскабливании с костей мерзкой грязи. — Поначалу было страшно! Но со временем к этому привыкаешь, и работать все равно интересно.
Археологи — народ несуеверный. Они не верят в проклятия и предсказания. А в красивых древних легендах всегда видят пищу для размышления и научных работ.
— Люди идут сюда за знаниями, а не за романтикой или деньгами, — поясняет Михаил. — Ведь прежде чем начинать археологическую экспедицию, приходится перелопатить кучу книг, карт и архивных документов. А зарплаты у нас маленькие. Начинающий специалист получает не больше 2 тысяч гривен.
— А что делают с найденными костями?
— Изымают, моют, заводят на них документы, а потом передают антропологам. После того как над ними поработали специалисты, кости отправляются в архив, а выкопанная яма «зачищается» на предмет других артефактов и засыпается. Так нужно, чтобы в ямы случайно не попали люди. Да и земля-то это не наша, нужно восстановить все, как было до раскопок. К костям пытаемся относиться без лишних эмоций. В моей практике был только один случай, когда студент наотрез отказался работать с останками. По мусульманским законам прикасаться к праху умершего человека — большой грех.
После такого рассказа я что-то совсем неуютно почувствовал себя в древней скифской могиле. Выбравшись, твердо решил: «Нетушки, разгребайте эти завалы истории сами. А я лучше подамся в пляжные туристы!»
Сергей Гуленко, «Комсомольская Правда: Крым»
Читайте также:
