Речка Биюк-Карасу — Большая Карасёвка
После сумрачных глубин Керченского пролива и Чёрного моря не думал — не гадал, что снова окажусь на дне. Но только для этого не потребуется аквалангистское снаряжение. Речку Биюк-Карасу в Нижнегорском районе, недалеко от места её слияния с Салгиром, можно во многих местах перепрыгнуть, а кое-где пройти по руслу — по засохшим комьям грязи, по бывшему ещё весной дну реки.
То, что наши степные речки пересыхают, известно давно. Но за свою жизнь многие люди этого ни разу не видели. Ещё в советское время русла Салгира, Биюк-Карасу и Кучук-Карасу, всех Индолов и Булганаков зарегулировали, перекрыли плотинами, создали на них пруды и заводи. Вода была всегда. Даже мало кто задумывался, что учёные прогнозировали и пересыхание рек. Приведём данные по Биюк-Карасу, в местном просторечии — Карасёвке, из интереснейшей книги «Солнечный Крым. Физико-географический очерк», вышедшей в 1976 году. «Река Большая Карасёвка (Биюк-Карасу) — самый значительный приток Салгира. Она начинается карстовым источником Карасу-Баши на северо-восточном склоне Караби-яйлы. Её длина 86 км, площадь бассейна 1160 кв. км. Средний многолетний расход около 1,8 куб. м/сек. Воды реки используются для орошения. В связи с этим река в летний период пересыхает и не всегда доходит до Салгира».
[ Читайте также: Озеро Биюк-Карасу и речное судоходство в Крыму ]
Тогда шла речь об орошении как о причине маловодности реки и её пересыхания. Но сейчас многие хозяйства на берегах Биюк-Карасу распались и проблема с орошением водами из реки уже так остро не стоит. Садов осталось мало, а львиная доля воды уходила как раз для полива деревьев. Помнится, в окрестностях Уваровки у так называемой «новой плотины» стояла водокачка, и по лоткам выше человеческого роста вода подавалась не только в сады колхоза имени Кирова, но и в другие хозяйства даже соседнего Советского района. Сейчас ни садов, ни лотков, ни водокачки. И оказалось, что нет и речки.
[ Читайте также: Куда уходит вода крымских речек ]
Где-то лет сто назад Карасёвка была глубокой, до 2-2,5 метра, рекой и шириной в 3-4 метра. Такая себе канава в столетних кряжистых тополях, с ямами-омутами и чистой водой. И с рыбой. Потом русло из-за плотин расширилось, пойма увеличилась. Глубины уменьшились, но остались омуты — тайные места рыбалки рыболовов из окрестных сёл.
Автор фото — Вячеслав ХарченкоИ никто из них не думал, что многое изменится всего за десяток лет. Главная беда пришла с разрушением плотин. Сначала сорвали малую плотину в Новоивановке, самую нижнюю на реке. В начале весеннего половодья заметили в своих подвалах воду местные жители. Недолго думая, подогнали трактор с ковшом, пару раз копнули возле плотины — и напор воды, слизав остатки земляной насыпи, устремился в Салгир. Затем из-за увеличения скорости водяного потока сорвалась насыпь на предыдущей, уваровской, плотине. Была там обводная труба, через неё не один десяток лет уходила лишняя вода. Но её кто-то присмотрел на металлолом... Затем прорвало демьяновскую плотину, самую верхнюю, бетонно-каменную, которой «тоже помогли прорваться». Уничтожение плотин повлекло за собой быстрое заиливание русла реки. Раньше ил не накапливался так, поскольку задерживался плотинами в верховьях и многокилометровыми зарослями камыша вдоль берегов (камыши сейчас сожгли). Рассеивалась глина и по большому объёму воды. Изобилие рыбы тоже влияло на илообразование, ведь часть ила включалась в пищевые цепочки. И главное — река текла медленнее, удерживаемая плотинами, и не так размывались берега, глина с которых и составила большую часть этого самого ила. Свою роль играли и деревья. «Тополям тут некоторым было лет по триста, — рассказывает местный рыболов Юра. — Я помню точно, где они росли. Русло было глубокое, берега сплошь покрыты растительностью. Но сейчас все более или менее крупные деревья спилили. Живут в сёлах вдоль реки либо на пенсию, либо на случайный заработок. Вот и начали тополя резать вдоль речки — вроде ничейные». Стремительно речка обмелела: «утке — по колено».
А потом пришли засушливые годы. Это заметил ещё в горах, где пересохли даже крупные водотоки. Оказалось, что в степи проблема ещё острее, даже на крупных реках. Не удержался, съездил и на Салгир, самую крупную крымскую реку.
Уже после впадения в него Биюк-Карасу, за Новоивановкой, главный крымский поток имел вид неширокой канавы. Да и самого слияния Карасёвки с Салгиром не увидел. В районе так называемого «дюкера» Биюк-Карасу пересохла. Чуть выше по руслу вода осталась только в крупных ямах.
А на самом Салгире, у моста на окраине села Лиственного, находится водомерный пост. Так вот мерный шест одиноко красуется своими шкалами на сухом берегу. Вода даже не доходит до его основания! Глубина, скорее, канавы, а не русла — не больше метра.
В своих поездках по речкам нигде не видел рыбаков. Потому, как только увидел паренька с удочкой, подошёл к нему. Оказалось, что и с рыбой в крымских полупересохших речках — проблема. «Полное отсутствие сколько-нибудь крупной рыбы, так, кое-где мелочь ещё клюёт», — качает головой Юра, новый знакомый. И тут как бы в противовес его словам на самой середине неширокого потока так плеснуло! На мой изумлённый взгляд Юрий неспешно пояснил: «Это щурёнок охотится. Брызг много, а сам — с ладошку. Хищник всё-таки, и повадки такие. А ловит мелочёвку верховодки. Вон её сколько!».
Видно, наш разговор привлёк внимание, а может, потому что рыбак рыбака видит издалека.
К нам подошёл сначала мальчишка с самодельной удочкой с огромной катушкой — Роман. Ему тут же улыбнулось рыбацкое счастье — вытащил маленькую краснопёрочку. А потом на мопеде приехал пожилой мужчина. Тоже рыбак, «аж из Уваровки». Но знакомиться не захотел. Зато много рассказал о частниках, которые держат пруды по реке и не дают даже червя на их берегах копать. А ещё есть зарыбленные ставки, но там рыбалка платная. «Так вот эти частники специально всю крупную рыбу тут выловили сетями и к себе в ставки запустили», — поведал нам мужик. И загнул такие рыбацко-солёные словеса по адресу предпринимателей... А про высохшую Карасёвку ничего не сказал, пожал плечами — засуха.
Да, засуха. Но и бесхозяйственность, и человеческий эгоизм убили речку. И вода, основа всего живого на планете, ушла.
То, что наши степные речки пересыхают, известно давно. Но за свою жизнь многие люди этого ни разу не видели. Ещё в советское время русла Салгира, Биюк-Карасу и Кучук-Карасу, всех Индолов и Булганаков зарегулировали, перекрыли плотинами, создали на них пруды и заводи. Вода была всегда. Даже мало кто задумывался, что учёные прогнозировали и пересыхание рек. Приведём данные по Биюк-Карасу, в местном просторечии — Карасёвке, из интереснейшей книги «Солнечный Крым. Физико-географический очерк», вышедшей в 1976 году. «Река Большая Карасёвка (Биюк-Карасу) — самый значительный приток Салгира. Она начинается карстовым источником Карасу-Баши на северо-восточном склоне Караби-яйлы. Её длина 86 км, площадь бассейна 1160 кв. км. Средний многолетний расход около 1,8 куб. м/сек. Воды реки используются для орошения. В связи с этим река в летний период пересыхает и не всегда доходит до Салгира».
[ Читайте также: Озеро Биюк-Карасу и речное судоходство в Крыму ]
Тогда шла речь об орошении как о причине маловодности реки и её пересыхания. Но сейчас многие хозяйства на берегах Биюк-Карасу распались и проблема с орошением водами из реки уже так остро не стоит. Садов осталось мало, а львиная доля воды уходила как раз для полива деревьев. Помнится, в окрестностях Уваровки у так называемой «новой плотины» стояла водокачка, и по лоткам выше человеческого роста вода подавалась не только в сады колхоза имени Кирова, но и в другие хозяйства даже соседнего Советского района. Сейчас ни садов, ни лотков, ни водокачки. И оказалось, что нет и речки.
[ Читайте также: Куда уходит вода крымских речек ]
Где-то лет сто назад Карасёвка была глубокой, до 2-2,5 метра, рекой и шириной в 3-4 метра. Такая себе канава в столетних кряжистых тополях, с ямами-омутами и чистой водой. И с рыбой. Потом русло из-за плотин расширилось, пойма увеличилась. Глубины уменьшились, но остались омуты — тайные места рыбалки рыболовов из окрестных сёл.
Автор фото — Вячеслав Харченко
А потом пришли засушливые годы. Это заметил ещё в горах, где пересохли даже крупные водотоки. Оказалось, что в степи проблема ещё острее, даже на крупных реках. Не удержался, съездил и на Салгир, самую крупную крымскую реку.
Уже после впадения в него Биюк-Карасу, за Новоивановкой, главный крымский поток имел вид неширокой канавы. Да и самого слияния Карасёвки с Салгиром не увидел. В районе так называемого «дюкера» Биюк-Карасу пересохла. Чуть выше по руслу вода осталась только в крупных ямах.
А на самом Салгире, у моста на окраине села Лиственного, находится водомерный пост. Так вот мерный шест одиноко красуется своими шкалами на сухом берегу. Вода даже не доходит до его основания! Глубина, скорее, канавы, а не русла — не больше метра.
В своих поездках по речкам нигде не видел рыбаков. Потому, как только увидел паренька с удочкой, подошёл к нему. Оказалось, что и с рыбой в крымских полупересохших речках — проблема. «Полное отсутствие сколько-нибудь крупной рыбы, так, кое-где мелочь ещё клюёт», — качает головой Юра, новый знакомый. И тут как бы в противовес его словам на самой середине неширокого потока так плеснуло! На мой изумлённый взгляд Юрий неспешно пояснил: «Это щурёнок охотится. Брызг много, а сам — с ладошку. Хищник всё-таки, и повадки такие. А ловит мелочёвку верховодки. Вон её сколько!».
Видно, наш разговор привлёк внимание, а может, потому что рыбак рыбака видит издалека.
К нам подошёл сначала мальчишка с самодельной удочкой с огромной катушкой — Роман. Ему тут же улыбнулось рыбацкое счастье — вытащил маленькую краснопёрочку. А потом на мопеде приехал пожилой мужчина. Тоже рыбак, «аж из Уваровки». Но знакомиться не захотел. Зато много рассказал о частниках, которые держат пруды по реке и не дают даже червя на их берегах копать. А ещё есть зарыбленные ставки, но там рыбалка платная. «Так вот эти частники специально всю крупную рыбу тут выловили сетями и к себе в ставки запустили», — поведал нам мужик. И загнул такие рыбацко-солёные словеса по адресу предпринимателей... А про высохшую Карасёвку ничего не сказал, пожал плечами — засуха.
Да, засуха. Но и бесхозяйственность, и человеческий эгоизм убили речку. И вода, основа всего живого на планете, ушла.
Сергей Ткаченко, «Крымская Правда»
Читайте также:
