Севастополь — проклятое место?
Одним из мифов современности является миф о Севастополе, который без всяких на то оснований именуется «городом русской славы», «талисманом России» и т. д. На самом деле все обстоит с точностью до наоборот.
Ак-Яр — обитель шайтана
Когда в XVIII веке русские пришли (точнее, вернулись) в Крым, они нашли на юго-западе края глубокую, защищенную от ветров, но совершенно пустынную Ахтиарскую бухту. Казалось бы, сам Бог (или, если угодно, Аллах) велел поселиться там, создать порт, заняться торговлей и рыбным промыслом. Однако крымские татары предпочитали селиться в гораздо менее удобных местах, а берега будущей Севастопольской бухты они считали проклятыми, обителью шайтана. Точно так же думали и другие древние народы Крыма — тавры, скифы, киммерийцы, готы, греки, армяне, болгары — и никогда не строили тут города и большие поселения. Единственная татарская деревушка Ахтиар, или Ак-Яр (белый обрыв), насчитывала всего несколько домов и располагалась не у воды, а высоко на холме (отсюда и название). Россияне напрасно проигнорировали древнюю традицию — мистическое воздаяние наступило по историческим меркам достаточно скоро.
В 1830 году в Севастополе ожидалась эпидемия чумы. Власти ввели карантин. Это привело к росту цен на продукты. В ответ начался бунт — восставшие зверски убивали всех, кто попадал под руку. Растерзаны были губернатор Столыпин, полковник Воробьев, чиновник Степанов, инспектор карантинной службы Стулли. Были разгромлены и сожжены 42 дома, где проживали офицеры флота, гражданские служащие.4–5 июня власть в городе была парализована, Адмиралтейство закрылось. Полиция самоустранилась от наведения порядка. Вакханалия длилась три дня. Лишь 7 июня прибывшие войска новороссийского генерал-губернатора Воронцова восстановили порядок в городе.
Следующий сигнал о том, что Севастополь стоит в бионегативной зоне, поступил в1850-х годах. Успехи России вызывали зависть у ее традиционных соперников. Великобритания, желая насильственным путем отторгнуть ряд западных российских регионов, привлекла на свою сторону Францию, Турцию и Сардинию (остров в составе нынешней Италии). Так началась знаменитая Восточная война.
Первое крупное сражение этой войны — уничтожение русскими 18 (30) ноября 1853 года турецкой эскадры в Синопской бухте. Ни один русский корабль потерян не был. Точку в войне поставила капитуляция гарнизона турок в Карсе. Десять генералов и свыше 18 тысяч солдат и офицеров 28 ноября 1855 года сложили оружие перед российскими войсками.
В промежутке между Синопом и Карсом состоялись несколько сражений. Почти все они оказались неудачными для противников России. Русские сорвали попытки высадки вражеских десантов на Севере (Соловецкие острова), Балтике (Аланды), Дальнем Востоке (Петропавловск-Камчатский), Черном море (Таганрог, Одесса).
Единственным местом, где четырехсторонняя коалиция добилась временного успеха, оказался город Севастополь. Он не просто был взят врагом. Погибли, подчас нелепо, лучшие руководители обороны — адмиралы Павел Нахимов, Владимир Корнилов и Владимир Истомин. А Черноморский флот был затоплен самими русскими, чтобы перекрыть вражеским кораблям вход в бухту, хотя имелись и другие, более дешевые способы решения этой задачи. С тех пор на Руси и повелась нелепая традиция — уничтожать собственные корабли. Это и есть очередное свидетельство того, что Севастополь стоит в проклятом Богом месте.
Революционная вакханалия
В следующий раз ареной мрачных событий Севастополь стал в 1905 году. Проникновение «бесов» революции на полуостров началось именно отсюда 3 ноября 1904 года. Революционеры проникли в среду матросов и стали подстрекать их к массовому дезертирству. В результате в Лазаревских казармах (сейчас там находится филиал МГУ) «годки» («деды» по-сухопутному) забили камнями своих офицеров и патрульных и вырвались в город, круша все на своем пути. 17 января следующего, 1905 года за Малаховым курганом прошло сборище, на котором около 300 матросов-неуставщиков и гражданских экстремистов потребовали освобождения лиц, отбывавших наказание за прошлогодний дебош. По всему городу прокатилась волна насилия. Революционеры убивали полицейских, офицеров флота и чем-либо не понравившихся им гражданских.
1 мая 1905 года, когда страна вела отчаянную войну против японского милитаризма, севастопольские революционеры нанесли ей удар в спину. Собравшись в лесу около Инкермана они читали листовки «с призывом к вооруженному восстанию и против Русско-японской войны». Вооруженное восстание в тылу воюющей страны есть не что иное, как прямая государственная измена и переход на сторону противника. Страшно даже представить себе, что сотворили бы органы НКВД, если бы такой митинг состоялся эдак в 1942 году! А тут обошлось всего лишь арестом 400 человек (большинство из которых были вскоре отпущены).
18 октября революционеры напали на Севастопольскую городскую тюрьму (сейчас на ее месте находится площадь Восставших), но были остановлены отрядом унтер-офицера Тараса Жулина. За это тогдашний командующий Одесским военным округом генерал Каульбарс наградил его серебряными часами с надписью «За доблестное поведение 18 октября 1905 г.».
11 ноября повторились беспорядки в Лазаревских казармах. Их участники пристрелили штабс-капитана Штейна из Белостокского полка и тяжело ранили контр-адмирала Писаревского, а на следующий день собрались в одной из казарм и провозгласили себя... советом депутатов. 13 ноября этот «совет» провозгласил комфлотом некоего Петра Шмидта, офицера, пять дней тому назад вышедшего в отставку в звании капитана 2 ранга (а вовсе не лейтенанта, как принято считать). В энциклопедическом справочнике «Севастополь» (2000 г.) говорится: «Совет принял меры по охране города, взял под контроль запасы угля, продовольствия, вещевые склады и денежные средства экипажей». Иными словами, Шмидт и присные просто ограбили моряков...
На следующий день Шмидта «по совместительству» объявили еще и командиром восставшего крейсера «Очаков». По другой версии, впрочем, командиром был назначен некто Сергей Частник, а «командующий» Шмидт перенес на его борт свою штаб-квартиру. Он поднял над «Очаковом» вымпел командующего флотом. Однако флот этот пока состоял только из одного корабля. Тогда пираты захватили миноносец. Шмидт взошел на его борт и совершил объезд флота, призывая к измене, но безуспешно.
Озлобленный самозванец вернулся на борт своего судна и приказал открыть огонь по дворцу главного командира Черноморского флота и портов (нынешнее здание штаба Российского ЧФ) из орудий главного калибра. Поскольку на сторону мятежников перешли по преимуществу самые нерадивые матросы да еще нетрезвые, они мазали, попадая в магазины и жилые дома, убивая и раня десятки мирных людей.
Тогда царская империя наконец нанесла ответный удар. Верные ей экипажи кораблей ЧФ, береговые батареи поразили пиратское судно. «Очаков» загорелся. Шмидт и его сообщники окинули свой корабль (хотя он и не собирался тонуть). На берегу их уже ждали...
По мировой традиции, содеянного Шмидтом было достаточно, чтобы его без суда и следствия вздернули на рее. Однако царские власти долго зачем-то судили его и лишь после расстреляли.
Оставшиеся на свободе сторонники Шмидта решили отомстить тем военным, кто остался верным присяге. С 5 мая 1904 года главным командиром (говоря современным языком — командующим) Черноморским флотом и портами был назначен адмирал Григорий Павлович Чухнин. Родился он в 1848 г. в Николаеве во флотской семье. Отец его и старший брат участвовали в войне1853–1856 гг. Сам Григорий по молодости лет не сумел принять в ней участие, но успешно учился в Александровском корпусе. В апреле 1865 г. стал гардемарином, в августе 1867 г. — мичманом, в январе 1871 г. — лейтенантом... Потом участвовал во многих боях и походах.
Став командующим ЧФ, Чухнин в офицерах и нижних чинах всегда стремился развивать личную инициативу, распорядительность. Обладая твердым характером и сильной волей, поддерживал на флоте порядок и дисциплину. В страшные ноябрьские дни Чухнин лично стоял на батареях и руководил огнем. Проиграв в открытом бою, революционеры решили свести счеты со смелым флотоводцем. Они приговорили его к смерти. 27 января 1906 г. на прием к нему записалась мещанка Е. А. Измайлович. Она лишь ранила флотоводца. Тогда довершить сделанное ею вызвался матрос-дезертир Федор Акимов. 28 июня того же года он прокрался на ни кем не охраняемую дачу «Голландия» (Северная сторона), где адмирал оправлялся от ран, и произвел выстрел из охотничьего ружья.
Варфоломеевская ночь
Повторилась революционная вакханалия на берегах Ахтиарской бухты в 1917 году. Первой ее жертвой стал мичман Н. Скородинский. Он 12 декабря сделал замечание кочегару Коваленко за нерадивую службу, за что и был убит. 15 декабря за Малаховым курганом расстреляли шесть офицеров с эсминца «Гаджибей», еще 28 разделили их судьбу в последующие дни. Были убиты председатель Севастопольского военно-морского суда, генерал-лейтенант Ю. Э. Кертиц, бывший начальник тыла флота, вице-адмирал А. И. Александров, начальник Минной бригады, капитан 1 ранга И. С. Кузнецов, начальник Службы связи флота, капитан 1 ранга А. Ю. Свиньин, начальник дивизиона сторожевых кораблей, капитан 1 ранга Ф. Д. Климов и другие...
В ночь с 15 на 16 декабря власть в городе перешла в руки большевиков.21-23 февраля 1918 года произошли события, известные как «севастопольская варфоломеевская ночь». В городскую тюрьму ворвалась группа коммунистов и потребовала от комиссара выдать им пять заключенных. Жертвами оказались адмирал Львов, капитан 1 ранга Карказ, капитан 2 ранга Цвинман, мусульманский муфтий Номан Челебиев и старший городовой севастопольской полиции Синица. Их увели в Карантинную балку и там расстреляли. В 4 утра в тюрьму ворвалась вторая группа. Они брали уже без списка — всех, кто попадется под руку. Взяли полковников Шперлинга, Яновского, капитана 2 ранга Вахтина, лейтенанта Прокофьева, мичмана Целицо, поручика Доценко, прапорщиков Кальбуса и Гаврилова, матроса Блюмберга и инженера Шостака (последним трем удалось бежать)... Задержанных долго водили по городу, а потом привели на пристань Стрелецкой бухты и там перестреляли. Другие экзекуции проходили за Малаховым курганом. Третьим местом расстрелов служили ворота Исторического бульвара. Там нашли свою смерть, в частности, заведующий Пристрелочной станцией и складом мин Уайтхеда (торпед), капитан 1 ранга Анатолий Григорьевич фон Ризенкампф, мичман бригады подводных лодок Григорий Афанасьевич Марков и прапорщик Анатолий Александрович фон Ризенкампф.
После этого власть в городе менялась еще не раз. Почти каждая «смена караула» сопровождалась убийствами сторонников предыдущего режима. Наконец, 15 ноября 1920 г. в Севастополь окончательно пришли красные, и поднялась очередная волна расстрелов...
Вот в таком угрюмом месте и разворачивались последние акты драмы под названием «Оборона Севастополя1941–1942 гг.». Но это отдельная тема.
Ак-Яр — обитель шайтана
Когда в XVIII веке русские пришли (точнее, вернулись) в Крым, они нашли на юго-западе края глубокую, защищенную от ветров, но совершенно пустынную Ахтиарскую бухту. Казалось бы, сам Бог (или, если угодно, Аллах) велел поселиться там, создать порт, заняться торговлей и рыбным промыслом. Однако крымские татары предпочитали селиться в гораздо менее удобных местах, а берега будущей Севастопольской бухты они считали проклятыми, обителью шайтана. Точно так же думали и другие древние народы Крыма — тавры, скифы, киммерийцы, готы, греки, армяне, болгары — и никогда не строили тут города и большие поселения. Единственная татарская деревушка Ахтиар, или Ак-Яр (белый обрыв), насчитывала всего несколько домов и располагалась не у воды, а высоко на холме (отсюда и название). Россияне напрасно проигнорировали древнюю традицию — мистическое воздаяние наступило по историческим меркам достаточно скоро.
В 1830 году в Севастополе ожидалась эпидемия чумы. Власти ввели карантин. Это привело к росту цен на продукты. В ответ начался бунт — восставшие зверски убивали всех, кто попадал под руку. Растерзаны были губернатор Столыпин, полковник Воробьев, чиновник Степанов, инспектор карантинной службы Стулли. Были разгромлены и сожжены 42 дома, где проживали офицеры флота, гражданские служащие.
Следующий сигнал о том, что Севастополь стоит в бионегативной зоне, поступил в
Первое крупное сражение этой войны — уничтожение русскими 18 (30) ноября 1853 года турецкой эскадры в Синопской бухте. Ни один русский корабль потерян не был. Точку в войне поставила капитуляция гарнизона турок в Карсе. Десять генералов и свыше 18 тысяч солдат и офицеров 28 ноября 1855 года сложили оружие перед российскими войсками.
В промежутке между Синопом и Карсом состоялись несколько сражений. Почти все они оказались неудачными для противников России. Русские сорвали попытки высадки вражеских десантов на Севере (Соловецкие острова), Балтике (Аланды), Дальнем Востоке (Петропавловск-Камчатский), Черном море (Таганрог, Одесса).
Единственным местом, где четырехсторонняя коалиция добилась временного успеха, оказался город Севастополь. Он не просто был взят врагом. Погибли, подчас нелепо, лучшие руководители обороны — адмиралы Павел Нахимов, Владимир Корнилов и Владимир Истомин. А Черноморский флот был затоплен самими русскими, чтобы перекрыть вражеским кораблям вход в бухту, хотя имелись и другие, более дешевые способы решения этой задачи. С тех пор на Руси и повелась нелепая традиция — уничтожать собственные корабли. Это и есть очередное свидетельство того, что Севастополь стоит в проклятом Богом месте.
Революционная вакханалия
В следующий раз ареной мрачных событий Севастополь стал в 1905 году. Проникновение «бесов» революции на полуостров началось именно отсюда 3 ноября 1904 года. Революционеры проникли в среду матросов и стали подстрекать их к массовому дезертирству. В результате в Лазаревских казармах (сейчас там находится филиал МГУ) «годки» («деды» по-сухопутному) забили камнями своих офицеров и патрульных и вырвались в город, круша все на своем пути. 17 января следующего, 1905 года за Малаховым курганом прошло сборище, на котором около 300 матросов-неуставщиков и гражданских экстремистов потребовали освобождения лиц, отбывавших наказание за прошлогодний дебош. По всему городу прокатилась волна насилия. Революционеры убивали полицейских, офицеров флота и чем-либо не понравившихся им гражданских.
1 мая 1905 года, когда страна вела отчаянную войну против японского милитаризма, севастопольские революционеры нанесли ей удар в спину. Собравшись в лесу около Инкермана они читали листовки «с призывом к вооруженному восстанию и против Русско-японской войны». Вооруженное восстание в тылу воюющей страны есть не что иное, как прямая государственная измена и переход на сторону противника. Страшно даже представить себе, что сотворили бы органы НКВД, если бы такой митинг состоялся эдак в 1942 году! А тут обошлось всего лишь арестом 400 человек (большинство из которых были вскоре отпущены).
18 октября революционеры напали на Севастопольскую городскую тюрьму (сейчас на ее месте находится площадь Восставших), но были остановлены отрядом унтер-офицера Тараса Жулина. За это тогдашний командующий Одесским военным округом генерал Каульбарс наградил его серебряными часами с надписью «За доблестное поведение 18 октября 1905 г.».
11 ноября повторились беспорядки в Лазаревских казармах. Их участники пристрелили штабс-капитана Штейна из Белостокского полка и тяжело ранили контр-адмирала Писаревского, а на следующий день собрались в одной из казарм и провозгласили себя... советом депутатов. 13 ноября этот «совет» провозгласил комфлотом некоего Петра Шмидта, офицера, пять дней тому назад вышедшего в отставку в звании капитана 2 ранга (а вовсе не лейтенанта, как принято считать). В энциклопедическом справочнике «Севастополь» (2000 г.) говорится: «Совет принял меры по охране города, взял под контроль запасы угля, продовольствия, вещевые склады и денежные средства экипажей». Иными словами, Шмидт и присные просто ограбили моряков...
На следующий день Шмидта «по совместительству» объявили еще и командиром восставшего крейсера «Очаков». По другой версии, впрочем, командиром был назначен некто Сергей Частник, а «командующий» Шмидт перенес на его борт свою штаб-квартиру. Он поднял над «Очаковом» вымпел командующего флотом. Однако флот этот пока состоял только из одного корабля. Тогда пираты захватили миноносец. Шмидт взошел на его борт и совершил объезд флота, призывая к измене, но безуспешно.
Озлобленный самозванец вернулся на борт своего судна и приказал открыть огонь по дворцу главного командира Черноморского флота и портов (нынешнее здание штаба Российского ЧФ) из орудий главного калибра. Поскольку на сторону мятежников перешли по преимуществу самые нерадивые матросы да еще нетрезвые, они мазали, попадая в магазины и жилые дома, убивая и раня десятки мирных людей.
Тогда царская империя наконец нанесла ответный удар. Верные ей экипажи кораблей ЧФ, береговые батареи поразили пиратское судно. «Очаков» загорелся. Шмидт и его сообщники окинули свой корабль (хотя он и не собирался тонуть). На берегу их уже ждали...
По мировой традиции, содеянного Шмидтом было достаточно, чтобы его без суда и следствия вздернули на рее. Однако царские власти долго зачем-то судили его и лишь после расстреляли.
Оставшиеся на свободе сторонники Шмидта решили отомстить тем военным, кто остался верным присяге. С 5 мая 1904 года главным командиром (говоря современным языком — командующим) Черноморским флотом и портами был назначен адмирал Григорий Павлович Чухнин. Родился он в 1848 г. в Николаеве во флотской семье. Отец его и старший брат участвовали в войне
Став командующим ЧФ, Чухнин в офицерах и нижних чинах всегда стремился развивать личную инициативу, распорядительность. Обладая твердым характером и сильной волей, поддерживал на флоте порядок и дисциплину. В страшные ноябрьские дни Чухнин лично стоял на батареях и руководил огнем. Проиграв в открытом бою, революционеры решили свести счеты со смелым флотоводцем. Они приговорили его к смерти. 27 января 1906 г. на прием к нему записалась мещанка Е. А. Измайлович. Она лишь ранила флотоводца. Тогда довершить сделанное ею вызвался матрос-дезертир Федор Акимов. 28 июня того же года он прокрался на ни кем не охраняемую дачу «Голландия» (Северная сторона), где адмирал оправлялся от ран, и произвел выстрел из охотничьего ружья.
Варфоломеевская ночь
Повторилась революционная вакханалия на берегах Ахтиарской бухты в 1917 году. Первой ее жертвой стал мичман Н. Скородинский. Он 12 декабря сделал замечание кочегару Коваленко за нерадивую службу, за что и был убит. 15 декабря за Малаховым курганом расстреляли шесть офицеров с эсминца «Гаджибей», еще 28 разделили их судьбу в последующие дни. Были убиты председатель Севастопольского военно-морского суда, генерал-лейтенант Ю. Э. Кертиц, бывший начальник тыла флота, вице-адмирал А. И. Александров, начальник Минной бригады, капитан 1 ранга И. С. Кузнецов, начальник Службы связи флота, капитан 1 ранга А. Ю. Свиньин, начальник дивизиона сторожевых кораблей, капитан 1 ранга Ф. Д. Климов и другие...
В ночь с 15 на 16 декабря власть в городе перешла в руки большевиков.
После этого власть в городе менялась еще не раз. Почти каждая «смена караула» сопровождалась убийствами сторонников предыдущего режима. Наконец, 15 ноября 1920 г. в Севастополь окончательно пришли красные, и поднялась очередная волна расстрелов...
Вот в таком угрюмом месте и разворачивались последние акты драмы под названием «Оборона Севастополя
Дмитрий Синица, «1К»
Ссылки по теме:
