Дождевые тучи над Крымом может разогнать только ядерный взрыв
Аномально дождливая и холодная погода установилась этой осенью на Крымском полуострове. Но, оказывается, в Крыму есть люди, способные влиять на осадки. Они называются «Крымская военизированная служба по воздействию на гидрометеорологические процессы».
В 2001 году, когда в Украину приезжал Папа Римский, понтифику с погодой не повезло: шел сильный дождь. Виктору Ющенко, возглавлявшему в ту пору правительство, пришлось держать над Иоанном Павлом II зонт. Журналисты тогда с укором писали: стыдоба, мол, не могли разогнать облака! Оказывается, слово «разогнать» здесь не подходит.
— Технологии «разгона облаков» не существует! — предупреждает с ходу Николай Сирота, начальник крымских «охотников за градом». — Есть технология искусственного вызова осадков. Вы вообще представляете размеры облака?
Мы с фотографом киваем, но, видимо, неубедительно, потому что Николай Владимирович начинает объяснять:
— Размеры серьезного облака могут достигать двух-трех десятков километров, а вес заключенной в нем воды — 10–20 миллионов тонн. Представьте, сколько энергии нужно, чтобы разогнать такую махину! Справится разве что ядерный взрыв.
— В Москве же разгоняют облака, — нам кажется, что Сирота лукавит.
— Их нельзя разогнать! Можно на какое-то время прекратить выпадение осадков, — делая паузу после каждого слова, чеканит начальник. — Для этого используют специальные реагенты, которые ускоряют конденсацию воды. Получается, что вся влага, которая содержится в этих слоистых облаках, связывается реагентом — и идет дождь. Но капли очень маленькие, и до земли они не долетают — испаряются. Это дорогая процедура: чтобы «обезвредить» облако, нужно полтора миллиона долларов. Мы такого не делаем. А в России — делают. Там на службе у метеорологов около десятка самолетов-лабораторий, которые замеры делают, следят за состоянием облаков, их размерами, высчитывают, сколько какого реагента нужно.
Николай Владимирович вспоминает, как десять лет назад к нему обратился бизнесмен из Херсонской области: в день его свадьбы намечался дождь, нужно было разогнать тучи. «Пообещали и самолеты, и деньги. Я с трудом открестился. Абы как можно было сделать, но дать гарантию я не смог бы. А рисковать не хотел».
Пока наша машина мчится в сторону Красногвардейского района, где находится центральная база крымских борцов с градом, Сирота рассказывает, как все начиналось.
Первыми в мире экспериментировать с погодой еще в 1922 году начали советские ученые (к слову, их американские коллеги к первым опытам приступили только в 1945–46 годах). В конце 60-х службу, которая защищала поля от града, создали в Крыму. Потом ее задачи расширили: планировалось, что «менеджеры погоды» будут заниматься искусственным увеличением осадков, рассеивать туманы, бороться с заморозками и снежными лавинами.
Суть применяемой в Крыму противоградной технологии такова: облако «засеивают» так называемыми ядрами кристаллизации, чтобы число зародышей града увеличилось в сотни, а то и в тысячи раз. Получается, влага, которая заключена в облаке, распределяется на большее количество градинок. Они не дорастают до опасного размера и долетают до земли в виде мелкой снежной крупы или уже растаявшими — в виде безобидного дождя. Сейчас в качестве реагента используется йодистое серебро, хотя за годы существования службы экспериментировали с разными реагентами, использовали даже органические соединения и бактерии. В 1989 году крымская служба защищала 500 тысяч гектаров земли — это пятая часть территории полуострова. За облаками наблюдали пять отрядов — в Джанкойском, Красногвардейском, Белогорском и Кировском районах и под Феодосией. Один отряд обслуживал 100 тысяч гектаров. Сегодня службу перевели на хозрасчет, основные заказчики — крымские и херсонские садоводы. За год защиты от града каждый клиент платит от 300 тысяч до миллиона гривен — в зависимости от размера охраняемой территории.
Сворачиваем с трассы на гравий. Сбиться с пути невозможно, ориентир — возвышающийся над равниной шар метеорологического радиолокатора. Экскурсия по объекту не занимает и получаса, смотреть здесь особо не на что. Главное достояние базы — командный пункт — начиненная компьютерами комната с огромным монитором в углу. На экране карта Крыма и соседних областей: радиус обзора локатора — 300 километров. Особым цветом отмечены территории, которые находятся под защитой компании — в Херсонской области, Сакском, Бахчисарайском и Нижнегорском районах.
— Здесь мы следим за погодой, прогнозируем интенсивность осадков, размер града. Если есть опасность — предупреждаем хозяйства. Действовать нужно молниеносно: обычно от момента, когда угроза града заметна на экране, и до начала выпадения проходит всего девять минут.
От монитора Сироту отвлекает телефонный звонок.
— Нет, не будет дождя. Пока чисто, можешь спокойно ехать на рыбалку, — успокаивает он кого-то в трубку.
Выясняется, что прогнозами службы, которые по точности не уступают данным Гидрометцентра, пользуются не только знакомые и друзья, но и крымские министры. Причем безвозмездно.
— Если человек интересуется, почему бы не помочь, — поясняет Николай Владимирович и снова переключает внимание на экран.
Пока в поле обзора радиолокатора ни облачка. Впрочем, теперь, даже если и появятся, — реагировать градоборцы не будут. Они работают только в аграрный сезон — с 1 мая по 30 сентября. Да и в этот период не напрягаются: только следят за облаками и оповещают об опасности — а заказчики сами запускают в небо «генераторы града».
— Мы обучили на каждом сельхозпредприятии несколько человек, им присвоили квалификацию «пиротехник». В случае чего эти пиротехники сами приезжают на место, заряжают установку и отрабатывают команду, — в разговор включается Владимир Павлов, инженер ракетной группы. Специально для нас он обещал продемонстрировать весь процесс в действии.
Выходим на небольшую площадку, в центре которой стоит ракетная установка — она похожа на снятую с грузовика «катюшу».
— С такой техникой мы работали раньше, снаряды привозили из Тулы. Вес одного заряда — килограммов десять, дальность — 10 километров, — Владимир Владимирович вертит в руке демонстрационный экземпляр. — Установку направляли на тучу. Ракета двухступенчатая, в головной части находился взрыватель, под ним реагент. Вот в эти отверстия, когда снаряд летит, распыляются кристаллы серебра. На 43–47 секунде ракета разрывается, раздается хлопок. Именно поэтому многие считают, что тучи «разбивают» или «взрывают».
Ракеты стоят дорого — один выстрел обходится примерно в тысячу долларов. Вернее, обходился — последнюю ракету крымчане выпустили в позапрошлом году, и теперь перешли на заряды-фейерверки. Они дешевле, а по результативности десять фейерверков заменяют одну ракету. Чтобы не объяснять на пальцах, Владимир Владимирович приносит металлический предмет, напоминающий подставку под елку с очень широким стволом, и ставит на землю рядом с ракетной установкой. Рядом с внушительной «катюшей» «подставка» смотрится неказисто. Это мортира для запуска генераторов града. Генераторы — это те же самые фейерверки, которыми стреляют на днях города или свадьбах. Их даже выпускают на фабрике фейерверков — Шосткинском заводе в Сумской области. Разница только в начинке: генераторы града разбрасывают в небе йодистое серебро.
Владимир закладывает в мортиру округлую капсулу, содержащую льдообразующий реагент, и приказывает всем отойти. От «подставки» к аккумулятору тянется кабель, по которому идет электрический заряд. Все происходит в считанные секунды. Снаряд с грохотом улетает в безоблачное небо и разлетается на мелкие частицы на высоте 200–250 метров, образуя белое облако. Какое-то время оно висит в воздухе. Не так эффектно, конечно, как праздничный фейерверк, но все же впечатляет. Только что мы развеяли по воздуху почти 500 гривен. Чтобы обезвредить некрупное облако, нужно три таких выстрела.
— Вот так стоишь на балконе в новогоднюю ночь и думаешь, сколько же денег улетает в небо, — вздыхает рядом Сирота.
Белое облако — след прощального салюта в честь закрытия сезона — постепенно развеивается. Через несколько дней локаторы закроют, мортиры почистят, а сотрудников отпустят по домам — до следующего сезона.
Чтобы «разгонять облака», нужна ядерная бомба
В 2001 году, когда в Украину приезжал Папа Римский, понтифику с погодой не повезло: шел сильный дождь. Виктору Ющенко, возглавлявшему в ту пору правительство, пришлось держать над Иоанном Павлом II зонт. Журналисты тогда с укором писали: стыдоба, мол, не могли разогнать облака! Оказывается, слово «разогнать» здесь не подходит.
— Технологии «разгона облаков» не существует! — предупреждает с ходу Николай Сирота, начальник крымских «охотников за градом». — Есть технология искусственного вызова осадков. Вы вообще представляете размеры облака?
Мы с фотографом киваем, но, видимо, неубедительно, потому что Николай Владимирович начинает объяснять:
— Размеры серьезного облака могут достигать двух-трех десятков километров, а вес заключенной в нем воды — 10–20 миллионов тонн. Представьте, сколько энергии нужно, чтобы разогнать такую махину! Справится разве что ядерный взрыв.
— В Москве же разгоняют облака, — нам кажется, что Сирота лукавит.
— Их нельзя разогнать! Можно на какое-то время прекратить выпадение осадков, — делая паузу после каждого слова, чеканит начальник. — Для этого используют специальные реагенты, которые ускоряют конденсацию воды. Получается, что вся влага, которая содержится в этих слоистых облаках, связывается реагентом — и идет дождь. Но капли очень маленькие, и до земли они не долетают — испаряются. Это дорогая процедура: чтобы «обезвредить» облако, нужно полтора миллиона долларов. Мы такого не делаем. А в России — делают. Там на службе у метеорологов около десятка самолетов-лабораторий, которые замеры делают, следят за состоянием облаков, их размерами, высчитывают, сколько какого реагента нужно.
Николай Владимирович вспоминает, как десять лет назад к нему обратился бизнесмен из Херсонской области: в день его свадьбы намечался дождь, нужно было разогнать тучи. «Пообещали и самолеты, и деньги. Я с трудом открестился. Абы как можно было сделать, но дать гарантию я не смог бы. А рисковать не хотел».
Пока наша машина мчится в сторону Красногвардейского района, где находится центральная база крымских борцов с градом, Сирота рассказывает, как все начиналось.
Работа над облаками
Первыми в мире экспериментировать с погодой еще в 1922 году начали советские ученые (к слову, их американские коллеги к первым опытам приступили только в 1945–46 годах). В конце 60-х службу, которая защищала поля от града, создали в Крыму. Потом ее задачи расширили: планировалось, что «менеджеры погоды» будут заниматься искусственным увеличением осадков, рассеивать туманы, бороться с заморозками и снежными лавинами.
Суть применяемой в Крыму противоградной технологии такова: облако «засеивают» так называемыми ядрами кристаллизации, чтобы число зародышей града увеличилось в сотни, а то и в тысячи раз. Получается, влага, которая заключена в облаке, распределяется на большее количество градинок. Они не дорастают до опасного размера и долетают до земли в виде мелкой снежной крупы или уже растаявшими — в виде безобидного дождя. Сейчас в качестве реагента используется йодистое серебро, хотя за годы существования службы экспериментировали с разными реагентами, использовали даже органические соединения и бактерии. В 1989 году крымская служба защищала 500 тысяч гектаров земли — это пятая часть территории полуострова. За облаками наблюдали пять отрядов — в Джанкойском, Красногвардейском, Белогорском и Кировском районах и под Феодосией. Один отряд обслуживал 100 тысяч гектаров. Сегодня службу перевели на хозрасчет, основные заказчики — крымские и херсонские садоводы. За год защиты от града каждый клиент платит от 300 тысяч до миллиона гривен — в зависимости от размера охраняемой территории.
Из пушки по тучам
Сворачиваем с трассы на гравий. Сбиться с пути невозможно, ориентир — возвышающийся над равниной шар метеорологического радиолокатора. Экскурсия по объекту не занимает и получаса, смотреть здесь особо не на что. Главное достояние базы — командный пункт — начиненная компьютерами комната с огромным монитором в углу. На экране карта Крыма и соседних областей: радиус обзора локатора — 300 километров. Особым цветом отмечены территории, которые находятся под защитой компании — в Херсонской области, Сакском, Бахчисарайском и Нижнегорском районах.
— Здесь мы следим за погодой, прогнозируем интенсивность осадков, размер града. Если есть опасность — предупреждаем хозяйства. Действовать нужно молниеносно: обычно от момента, когда угроза града заметна на экране, и до начала выпадения проходит всего девять минут.
От монитора Сироту отвлекает телефонный звонок.
— Нет, не будет дождя. Пока чисто, можешь спокойно ехать на рыбалку, — успокаивает он кого-то в трубку.
Выясняется, что прогнозами службы, которые по точности не уступают данным Гидрометцентра, пользуются не только знакомые и друзья, но и крымские министры. Причем безвозмездно.
— Если человек интересуется, почему бы не помочь, — поясняет Николай Владимирович и снова переключает внимание на экран.
Пока в поле обзора радиолокатора ни облачка. Впрочем, теперь, даже если и появятся, — реагировать градоборцы не будут. Они работают только в аграрный сезон — с 1 мая по 30 сентября. Да и в этот период не напрягаются: только следят за облаками и оповещают об опасности — а заказчики сами запускают в небо «генераторы града».
— Мы обучили на каждом сельхозпредприятии несколько человек, им присвоили квалификацию «пиротехник». В случае чего эти пиротехники сами приезжают на место, заряжают установку и отрабатывают команду, — в разговор включается Владимир Павлов, инженер ракетной группы. Специально для нас он обещал продемонстрировать весь процесс в действии.
Как это делается. Технология взрыва
Выходим на небольшую площадку, в центре которой стоит ракетная установка — она похожа на снятую с грузовика «катюшу».
— С такой техникой мы работали раньше, снаряды привозили из Тулы. Вес одного заряда — килограммов десять, дальность — 10 километров, — Владимир Владимирович вертит в руке демонстрационный экземпляр. — Установку направляли на тучу. Ракета двухступенчатая, в головной части находился взрыватель, под ним реагент. Вот в эти отверстия, когда снаряд летит, распыляются кристаллы серебра. На 43–47 секунде ракета разрывается, раздается хлопок. Именно поэтому многие считают, что тучи «разбивают» или «взрывают».
Ракеты стоят дорого — один выстрел обходится примерно в тысячу долларов. Вернее, обходился — последнюю ракету крымчане выпустили в позапрошлом году, и теперь перешли на заряды-фейерверки. Они дешевле, а по результативности десять фейерверков заменяют одну ракету. Чтобы не объяснять на пальцах, Владимир Владимирович приносит металлический предмет, напоминающий подставку под елку с очень широким стволом, и ставит на землю рядом с ракетной установкой. Рядом с внушительной «катюшей» «подставка» смотрится неказисто. Это мортира для запуска генераторов града. Генераторы — это те же самые фейерверки, которыми стреляют на днях города или свадьбах. Их даже выпускают на фабрике фейерверков — Шосткинском заводе в Сумской области. Разница только в начинке: генераторы града разбрасывают в небе йодистое серебро.
Владимир закладывает в мортиру округлую капсулу, содержащую льдообразующий реагент, и приказывает всем отойти. От «подставки» к аккумулятору тянется кабель, по которому идет электрический заряд. Все происходит в считанные секунды. Снаряд с грохотом улетает в безоблачное небо и разлетается на мелкие частицы на высоте 200–250 метров, образуя белое облако. Какое-то время оно висит в воздухе. Не так эффектно, конечно, как праздничный фейерверк, но все же впечатляет. Только что мы развеяли по воздуху почти 500 гривен. Чтобы обезвредить некрупное облако, нужно три таких выстрела.
— Вот так стоишь на балконе в новогоднюю ночь и думаешь, сколько же денег улетает в небо, — вздыхает рядом Сирота.
Белое облако — след прощального салюта в честь закрытия сезона — постепенно развеивается. Через несколько дней локаторы закроют, мортиры почистят, а сотрудников отпустят по домам — до следующего сезона.
Мария Макеева, «Республика»
