Мыс Фиолент. История и легенды
Этот рассказ об истории и легендах мыса Фиолент, расположенного в окрестности г. Севастополя, о знаменитых людях посетивших Свято-Георгиевский монастырь – главную достопримечательность на мысе Фиолент.
Название Фиолент впервые появляется на русских картах в 1807 году. До этого он называется мысом святого Георгия, по имени монастыря. Здесь, в 10 километрах северо-западнее Балаклавы начинается третья главная или Южная гряда Крымских гор, которая заканчивается у Феодосии мысом Ильи.
Название мыса, сложенного из вулканических пород, известный исследователь Крыма Бертье-Делагарт, переводит как искаженное Филент-Бурун (в переводе с турецкого – тигровый, полосатый мыс). Действительно на обрыве мыса имеются чередующиеся полосы желтоватого известняка и темного трахита, напоминающие расцветкой тигровую шкуру.
Греки переводят Фиолент как «божья страна». Древние греческие предания утверждают, что именно здесь находился храм богини Артемиды. Тавры, населявшие это побережье полуострова, называли эту богиню Девой, а римляне - Дианой. Тавры очень ревниво относились, к какой бы то ни было, попытке чужестранцев проникнуть в их владения. Тавры – народ дикий и свирепый, жили грабежом и войной, приносили пленных греков в жертву богине Деве. А жрицей в храме была, как это ни странно, гречанка Ифигения. Она скучала по своей солнечной и желанной родине, берега Тавриды казались ей вечно пасмурными и мрачными. Угнетало дух девушки то, что в течение многих лет она должна была готовить жертвы к закланию.
Дошедшая до нас легенда гласит, что ее отец – царь Агамемнон, выпрашивая у своевольной богини попутного ветра к берегам Трои, должен был убить Ифигению на жертвенном алтаре. Но сжалилась Артемида, и когда блеснул нож над дочерью царя, богиня перенесла Ифигению в Тавриду. Ужасная судьба изгнанницы ждала Ифигению – ни слова на родном языке, только рокот волн и шум ветра в голых камнях…
И вот однажды в бухте возле храма появился греческий корабль, тавры туго знают свое разбойное дело… И вот перед жрицей стоят два молодых пленника грека – Орест и Пилад. Жадно ловит она каждое их слово, всматривается в их смелые лица, расспрашивает о своей родине. Все ее вопросы о домочадцах царя Агамемнона – о сыне Оресте, о матери, о сестре Электре. Выросла ли она, счастлива, есть ли у нее муж и дети. Робко спрашивает, помнят ли на родине старшую сестру Электры – Ифигению. Греки смущены такими вопросами, но, тем не менее, рассказали, что сестра замужем, мужа зовут Пилад, и у нее недавно родился сын. А о старшей сестре они говорить не хотят, обронили только вскользь, что солнце ей не светит. Агамемнона убила его жена Клитемнестра, Орест убил свою мать в отместку, и его преследовали Эриннии – духи мщения. Оракул сказал ему, что в искупление он должен отправиться к берегам Тавриды и привезти золотую статую Артемиды. Но при попытке проникнуть в храм их схватили и отвели к таврскому царю Фоанту. Ни брат, ни сестра не узнали друг друга. Ифигения решает спасти одного из пленников, помочь ему бежать в Грецию, чтобы он передал от нее весть родным, что она жива, но живет в неволе. Кому жить, кому стать вестником – пусть пленники решают сами. Орест и Пилад – верные друзья, спорят, кому из них спастись, и каждый приводит свои веские доводы. Орест считает, что Пилад должен вернуться к своей жене, ведь сестра только что родила, и он должен стать ей опорой. У Пилада свои аргументы – род Агамемнона уже принес свою жертву богине Деве, теперь кровь другого рода должна пролиться на алтарь. А тем временем Ифигения диктует им послание на родину: «Сын Агамемнона Орест! Тебе шлет свой привет закланная в Авлиде твоя сестра Ифигения, здесь она живет – у вас слывет погибшей…» Брат узнает сестру, а сестра брата, выясняется, что Пилад не только верный друг, но и родственник – муж любимой сестры Электры. Рискуя жизнью, Ифигения решает спасти обоих, и с ними вернуться на родину, не считаясь с гневом богов. Смуглая, худая, уже не молодая женщина, обреченная богами на вечное изгнание убедилась – люди в своих душевных порывах могут оказаться куда величественней самих богов, и она восстала против них. Убедив жрецов, что статую богини Артемиды осквернена, и ее надо омыть в морской воде, она вместе с пленниками пошла к тому месту, где греки укрыли корабль. Ифигения отсылает сопровождавших их таврских воинов и бежит на родину.
На богов подействовало людское благородство: они смягчились и помогли беглецам. Легендарный подвиг молодых людей издавна вдохновлял тонкие души поэтов от Эсхила, Софокла, Еврипида – до Александра Сергеевича Пушкина. После посещения мыса Фиолент и Георгиевского монастыря в 1820 году , Александр Сергеевич написал гимн верности дружбы к любимому своему другу Петру Чаадаеву в стихотворении «С морского берега Тавриды»:
Где находится храм Артемиды не известно, но вряд-ли археологическая наука польет свет на эту проблему. Некоторые утверждают, что он находится в Партените – ныне село Фрунзенское между Ялтой и Алуштой. Известный ученый, энциклопедист и исследователь Крыма Пётр Паллас, видел на Фиоленте остатки здания, состоящего из двух квадратов, стены которых были направлены ко всем сторонам света.
Александр Сергеевич Пушкин в 1820 году посетивший мыс Фиолент в своих письмах к друзьям пишет: «Георгиевский монастырь и его крутая лестница к морю оставили во мне сильное впечатление. Тут же видел я и баснословные развалины храма Дианы».
Единственный, кто оставил подробное описание храма, древний римский поэт Овидий, которое он вложил в уста старого тавра: Есть в Скифии местность, которую предки называли Тавридою. Я родился в этой стране и не стыжусь своей родины; мое племя чтит родственную Фебу богиню. Еще и ныне стоит храм, опирающийся на огромные колоны: к нему ведут сорок ступеней. Предание гласит, что там был ниспосланный с неба кумир; не сомневайся, еще и ныне там стоит подножие, лишенное статуи богини; алтарь, который был сделан из белого камня, изменил цвет и ныне красен, будучи окрашен пролитой кровью. Священодейство совершала жрица». Страбон писал, что храм Девы находился на мысе Парфенион, неподалеку от Херсонеса, многие исследователи полагают, что речь идет именно о мысе Фиолент. Согласимся с исследователями Крыма, которые склонны считать, что святилища Девы могли существовать во многих местах и при этом не обязательно, чтобы они были храмами Ифигении в греческом понятии. Вся территория Крыма усеяна руинами старинных крепостей, множеством мысов и гор, носящих названия, близкие к Парфениуму и Деве. Возможно, прав историк Кеппен, что существовала общая «систематическим образом устроенная оборона, основанная на точном знании местности». Все святилища с жертвенниками находились у края страшных обрывов, с высоты которых жрецы могли бросать свои жертвы прямо в море. Предполагают, что располагали их тавры таким образом, чтобы из одного было видно хотя бы одно-два соседних. И дым жертвенника служил сигналом о приближающемся враге и грозящей военной опасности. Поэтому ученые выдвигают предположение об устройстве целого края в соответствии с сакральными принципами и о том, что оно дошло до наших дней в качестве единственной в своем роде оборонительной системе.
Покровительницей древнего Херсонеса была богиня Дева, в которой «соединились» таврическая Дева и греческая богиня охоты Артемида.
Вот истинное место для молитвы, для созерцания Бога;Евгений Марков
тут, действительно, поклонишься Ему
со страхом и трепетом; тут невольно сознаешь,
вместе с псалмопевцем, - прах еси и во прах отыдеши.
Название Фиолент впервые появляется на русских картах в 1807 году. До этого он называется мысом святого Георгия, по имени монастыря. Здесь, в 10 километрах северо-западнее Балаклавы начинается третья главная или Южная гряда Крымских гор, которая заканчивается у Феодосии мысом Ильи.
Название мыса, сложенного из вулканических пород, известный исследователь Крыма Бертье-Делагарт, переводит как искаженное Филент-Бурун (в переводе с турецкого – тигровый, полосатый мыс). Действительно на обрыве мыса имеются чередующиеся полосы желтоватого известняка и темного трахита, напоминающие расцветкой тигровую шкуру.
Греки переводят Фиолент как «божья страна». Древние греческие предания утверждают, что именно здесь находился храм богини Артемиды. Тавры, населявшие это побережье полуострова, называли эту богиню Девой, а римляне - Дианой. Тавры очень ревниво относились, к какой бы то ни было, попытке чужестранцев проникнуть в их владения. Тавры – народ дикий и свирепый, жили грабежом и войной, приносили пленных греков в жертву богине Деве. А жрицей в храме была, как это ни странно, гречанка Ифигения. Она скучала по своей солнечной и желанной родине, берега Тавриды казались ей вечно пасмурными и мрачными. Угнетало дух девушки то, что в течение многих лет она должна была готовить жертвы к закланию.
Дошедшая до нас легенда гласит, что ее отец – царь Агамемнон, выпрашивая у своевольной богини попутного ветра к берегам Трои, должен был убить Ифигению на жертвенном алтаре. Но сжалилась Артемида, и когда блеснул нож над дочерью царя, богиня перенесла Ифигению в Тавриду. Ужасная судьба изгнанницы ждала Ифигению – ни слова на родном языке, только рокот волн и шум ветра в голых камнях…
И вот однажды в бухте возле храма появился греческий корабль, тавры туго знают свое разбойное дело… И вот перед жрицей стоят два молодых пленника грека – Орест и Пилад. Жадно ловит она каждое их слово, всматривается в их смелые лица, расспрашивает о своей родине. Все ее вопросы о домочадцах царя Агамемнона – о сыне Оресте, о матери, о сестре Электре. Выросла ли она, счастлива, есть ли у нее муж и дети. Робко спрашивает, помнят ли на родине старшую сестру Электры – Ифигению. Греки смущены такими вопросами, но, тем не менее, рассказали, что сестра замужем, мужа зовут Пилад, и у нее недавно родился сын. А о старшей сестре они говорить не хотят, обронили только вскользь, что солнце ей не светит. Агамемнона убила его жена Клитемнестра, Орест убил свою мать в отместку, и его преследовали Эриннии – духи мщения. Оракул сказал ему, что в искупление он должен отправиться к берегам Тавриды и привезти золотую статую Артемиды. Но при попытке проникнуть в храм их схватили и отвели к таврскому царю Фоанту. Ни брат, ни сестра не узнали друг друга. Ифигения решает спасти одного из пленников, помочь ему бежать в Грецию, чтобы он передал от нее весть родным, что она жива, но живет в неволе. Кому жить, кому стать вестником – пусть пленники решают сами. Орест и Пилад – верные друзья, спорят, кому из них спастись, и каждый приводит свои веские доводы. Орест считает, что Пилад должен вернуться к своей жене, ведь сестра только что родила, и он должен стать ей опорой. У Пилада свои аргументы – род Агамемнона уже принес свою жертву богине Деве, теперь кровь другого рода должна пролиться на алтарь. А тем временем Ифигения диктует им послание на родину: «Сын Агамемнона Орест! Тебе шлет свой привет закланная в Авлиде твоя сестра Ифигения, здесь она живет – у вас слывет погибшей…» Брат узнает сестру, а сестра брата, выясняется, что Пилад не только верный друг, но и родственник – муж любимой сестры Электры. Рискуя жизнью, Ифигения решает спасти обоих, и с ними вернуться на родину, не считаясь с гневом богов. Смуглая, худая, уже не молодая женщина, обреченная богами на вечное изгнание убедилась – люди в своих душевных порывах могут оказаться куда величественней самих богов, и она восстала против них. Убедив жрецов, что статую богини Артемиды осквернена, и ее надо омыть в морской воде, она вместе с пленниками пошла к тому месту, где греки укрыли корабль. Ифигения отсылает сопровождавших их таврских воинов и бежит на родину.
На богов подействовало людское благородство: они смягчились и помогли беглецам. Легендарный подвиг молодых людей издавна вдохновлял тонкие души поэтов от Эсхила, Софокла, Еврипида – до Александра Сергеевича Пушкина. После посещения мыса Фиолент и Георгиевского монастыря в 1820 году , Александр Сергеевич написал гимн верности дружбы к любимому своему другу Петру Чаадаеву в стихотворении «С морского берега Тавриды»:
К чему холодные сомненья?Скалы у мыса Фиолент в своих названиях хранят память о верных друзьях и смелой жрице. Две рядом стоящие скалы в море у мыса Фиолент называются Орест и Пилад, а небольшой выступающий мыс – Партениум (Девичий).
Я верю – здесь был грозный храм,
Дымились жертвоприношенья;
Здесь успокоена была Вражда свирепой Эвмениды:
Здесь провозвестница Тавриды
На брата руку занесла;
На сих развалинах свершилось
Святое дружбы торжество,
И душ великих божество
Своим созданьем возгордилось.
Чедаев, помнишь ли былое?
Давно ль с восторгом молодым
Я мыслил имя роковое
Предать развалинам иным?
Но в сердце, бурями смиренном,
Теперь и лень и тишина,
И, в умиленье вдохновенном,
На камне, дружбой освященном,
Пишу я наши имена.
Где находится храм Артемиды не известно, но вряд-ли археологическая наука польет свет на эту проблему. Некоторые утверждают, что он находится в Партените – ныне село Фрунзенское между Ялтой и Алуштой. Известный ученый, энциклопедист и исследователь Крыма Пётр Паллас, видел на Фиоленте остатки здания, состоящего из двух квадратов, стены которых были направлены ко всем сторонам света.
Александр Сергеевич Пушкин в 1820 году посетивший мыс Фиолент в своих письмах к друзьям пишет: «Георгиевский монастырь и его крутая лестница к морю оставили во мне сильное впечатление. Тут же видел я и баснословные развалины храма Дианы».
Единственный, кто оставил подробное описание храма, древний римский поэт Овидий, которое он вложил в уста старого тавра: Есть в Скифии местность, которую предки называли Тавридою. Я родился в этой стране и не стыжусь своей родины; мое племя чтит родственную Фебу богиню. Еще и ныне стоит храм, опирающийся на огромные колоны: к нему ведут сорок ступеней. Предание гласит, что там был ниспосланный с неба кумир; не сомневайся, еще и ныне там стоит подножие, лишенное статуи богини; алтарь, который был сделан из белого камня, изменил цвет и ныне красен, будучи окрашен пролитой кровью. Священодейство совершала жрица». Страбон писал, что храм Девы находился на мысе Парфенион, неподалеку от Херсонеса, многие исследователи полагают, что речь идет именно о мысе Фиолент. Согласимся с исследователями Крыма, которые склонны считать, что святилища Девы могли существовать во многих местах и при этом не обязательно, чтобы они были храмами Ифигении в греческом понятии. Вся территория Крыма усеяна руинами старинных крепостей, множеством мысов и гор, носящих названия, близкие к Парфениуму и Деве. Возможно, прав историк Кеппен, что существовала общая «систематическим образом устроенная оборона, основанная на точном знании местности». Все святилища с жертвенниками находились у края страшных обрывов, с высоты которых жрецы могли бросать свои жертвы прямо в море. Предполагают, что располагали их тавры таким образом, чтобы из одного было видно хотя бы одно-два соседних. И дым жертвенника служил сигналом о приближающемся враге и грозящей военной опасности. Поэтому ученые выдвигают предположение об устройстве целого края в соответствии с сакральными принципами и о том, что оно дошло до наших дней в качестве единственной в своем роде оборонительной системе.
Покровительницей древнего Херсонеса была богиня Дева, в которой «соединились» таврическая Дева и греческая богиня охоты Артемида.
