Операция «Самса» или как я незаконно торговал на пляже Николаевки
С мая на полуострове идёт операция «Самса» — милиция охотится на подпольные цехи, где гастарбайтеры в антисанитарных условиях варганят снедь, которую затем продают крымчанам и гостям полуострова. Чаще всего — на пляжах — там клиенты редко мелочатся. Чтобы проверить эффективность этой операции, цель которой — оградить отдыхающих от некачественной пищи, наш корреспондент торговал пирожками на пляже в посёлке Николаевка.
Оговоримся сразу: наши пирожки были куплены в известном магазине, торгующем хлебобулочной продукцией, и не представляли опасности для здоровья.
В отличие от снеди, которую сутками таскают по пляжам загорелые до черноты торговцы.
...Набрав в рюкзак двадцать слоёных пирожков с картошкой, жду маршрутку на конечной остановке на улице Маршала Жукова в Симферополе. Билет до Николаевки стоит двенадцать гривен. Расписания движения нет никакого: нагретые до одури «богданы» отправляются «по наполняемости».
— Пятнадцать минут — и будет полный автобус, — то ли утешает, то ли издевается над изнывающими от жары пассажирами голый по пояс водитель.
Люди покорно ждут, присев на корточки в тонкой полоске тени, отбрасываемой автобусом. Проходит ещё полчаса. Наконец заурчал двигатель, и раскалённая «банка» на колёсах едет к морю. От меня пахнет, как в булочной и кондитерской одновременно. Пассажиры потягивают носами, поглядывая на мой аппетитный рюкзак, забитый пирожками. За каждый я отдал две с половиной гривны. Надеюсь продать по пять.
В Николаевке жара стоит такая же, как в Симферополе, даже при том, что море — в нескольких сотнях метров. Обалдевшие, нагретые, как утюги, туристы ручейком тянутся от моря к кафешкам за холодным пивом. Есть в такую жару, по-видимому, никто не хочет. Снимаю мокрую футболку, поглядывая на томные телеса, расположенные на жёлтом песке, телеса, которые мне предстоит накормить до отвала.
— «Рыбацкая кастрюлька» — попробуйте морепродукты у нас, — голосят, проходя мимо, двое пареньков лет по пятнадцати. Они тащат за ручки объёмистый чан, который, по-видимому, и есть та самая кастрюлька.
Приободрённый их примером, перевешиваю рюкзак со спины на живот и в первый раз озвучиваю придуманную заранее «кричалку»:
— Пирожочки, пирожки без хвостов и чешуи!
Полчаса беготни по пляжу, активной актёрской игры и бурной декламации — и у меня... нулевой результат. Мои пирожки — как заколдованные. Не продаются и всё тут.
— Ты стишки поменьше читай, — нагло «тыкает» мне загорелый пацанёнок с усыпанным веснушками лицом, на вид лет десяти, продающий вяленую рыбу и дымящий, как паровоз. — Отец говорит, что чем меньше выпендриваешься — тем больше денег заработаешь.
Судя по всему, отцовская наука пошла впрок: его товар расходится быстро. Сработала она и в моём случае. Не знаю, чем моя «кричалка» не понравилась отдыхающим, но когда я начал ходить по пляжу, бубня себе под нос заурядное: «Пирожки с картошкой!», дела пошли.
— Почём самса с котятами? — щерится толстый мужик в дешёвых плавках, явно хранящих тело своего владельца уже не один курортный сезон. Рядом пухлая женщина и двое не менее пухлых детишек, все с нескрываемым благоговением взирают на папашу. А он явно рисуется перед своим семейством.
— У меня не с котятами. Пирожки с чернобыльской картошкой. Пять гривен. Будете? — улыбаюсь в ответ.
Мужик делает скорбную мину, цедит сквозь зубы что-то вроде «спекулянт» и неохотно тянется за кошельком, скрытым где-то под вещами и сумками. Правда, покупает всего один пирожок. Интересно, как они его поделят? Но это не моя забота — главное, что первый пошёл! Ногу сквозь карман приятно щекочет хрустящая купюра.
...Продавать пирожки на пляже — всё равно, что учиться ездить на велосипеде. Пока боишься или чувствуешь неуверенность — ничего не выходит. Но стоит расслабиться и пустить всё на самотёк, забыв, что ты — журналист самой тиражной крымской газеты, никогда ничем не торговавший, всё складывается самым наилучшим образом. Через час из двадцати пирожков осталось пять. Спина горит, и, чтобы хоть немного охладиться, я ныряю в море с пирса, доверив остатки товара и вещи паре курортников из Киева.
Когда возвращаюсь, меня уже ждёт конкурент-"булочник« — рыжий прыщавый юнец быковатой наружности — и зовёт «поговорить» за палатку, где торгуют пивом.
— Ты тут особо не шустри, — предупреждает он меня, пытаясь состроить страшную мину. — Здесь всё забито, а ты тут лишний. Уходи.
— А если не уйду, что будет? — отвечаю ему нарочито наглым тоном.
— Старших позову.
«Старших» пришлось ждать часа полтора. Представлял: кто же это будет? Местная шпана? Милиционеры? Оказалось, отец юнца, тоже рыжий, который пытается растолковать мне ситуацию:
— Для того чтобы тут работать, надо с людьми делиться. Тогда и проблем не будет.
Из последующих его сбивчивых объяснений я понял, что «людьми» рыжий считает себя и своего отпрыска. Но они не на того напали. Получив от ворот поворот, незадачливые вымогатели вынуждены были удалиться ни с чем.
В конце «рабочего» дня я познакомился со своим «коллегой» Али. Я угощаю его сигаретой, он меня — лаптевидной самсой.
— Меня тут все знают, — говорит он, закуривая. — А эти двое рыжих, папаша и сынок, — идиоты. Играют в банду, работать ни фига не хотят. Кстати, булочки у них невкусные. Ко мне они тоже подходили — послал. Вообще, на нас никто особого внимания не обращает. Это торговые точки на пляже подвязаны на взятках, а с нас что брать? Я каждый день здесь хожу, уже есть свои клиенты. Готовим с мамой и братом на своей кухне в Николаевке, потом я еду сюда — продавать. Рабский труд. Вечером надо замесить тесто, утром — раскатать и запечь, а потом быстро продавать, пока самса горячая. Залётных вроде тебя тоже хватает. Меня как-то чуть не перепутали и не набили морду. Оказывается, один такой накормил семью пирожками с ливером, а те потом не знали, куда себя деть двое суток — понос, рвота. До больницы не дошло, но помучились.
Эта история меня ничуть не удивила. За день «работы» на пляже Николаевки я своими глазами убедился в том, что торгуют здесь все кому не лень и всем, что можно продать как пищу. При том что официально торговля с рук запрещена. Но за целый день меня не только не оштрафовали, а даже документы не спросили! Уверен, на большинстве крымских пляжей такая же картина. Покупая пирожки, самсу, пахлаву, кукурузу, морепродукты, отдыхающие могут надеяться, пожалуй, только на провидение. Авось пронесёт? Может, еда нормальная. Может, продавец руки помыл после туалета. А может, на кухне, где её готовили, есть даже горячая вода и канализация...
С такими мыслями я уезжал из Николаевки. Из двадцати купленных в магазине пирожков продал девятнадцать. Последний съел сам. «Навара» хватило как раз на проезд в маршрутке в оба конца и бокал холодного пива, которым запил съеденный пирожок.
— Уследить за всеми «бегунками» на пляжах просто невозможно, — рассказывает наш источник в крымском главке МВД. — Да и не это приоритет наших сотрудников. Нам надо раскрывать грабежи, а не бегать по пляжам за продавцами креветок. Куда более рационально «накрывать» цеха по производству «левой» самсы и пирожков. Один такой мини-завод даёт работу пяти-десяти «бегункам». К тому же нужно учитывать, что в отделе ветеринарной милиции всего семь человек, где им уследить за тысячами торгующих! Во многих случаях стихийная торговля на пляжах происходит с ведома местных властей.
О том, как проходит на полуострове операция «Самса», нам рассказал начальник отдела ветеринарной милиции Главного управления МВД Украины в АРК Пётр Кобец.
— С момента начала операции было ликвидировано двадцать восемь точек стихийной торговли, — сообщил он. — Конфисковано и по решению суда утилизировано более двух тысяч штук самсы. Составлено двадцать четыре протокола, а меру наказания нелегальным продавцам изберёт суд. Но быстрее всего решить проблему пляжной торговли могут только сами отдыхающие, перестав покупать предлагаемую им продукцию...
— Категорически не рекомендую покупать еду у разносчиков на пляже, — соглашается заместитель главного санитарного врача крымской СЭС Екатерина Серебренникова. — Вы можете угробить не только своё здоровье, но и здоровье родных и близких. Покупайте те же пирожки в стационарных точках, при этом требуйте показать разрешение СЭС на её функционирование и согласованный с нами ассортимент продукции. Допустим, если в меню значатся шестнадцать блюд, а в согласованном ассортименте продукции, грубо говоря, разрешено жарить только яичницу, значит, с этой точкой что-то не так, и, вероятно, там работают не совсем честные люди.
Борис Бурда, ведущий кулинарных телепрограмм
— Я считаю, что купить хорошие, свежие пирожки на пляже просто невозможно! Дело в том, что любой пирожок должен быть приготовлен в специально оборудованном месте и по соответствующим технологиям. А что таится в пирожках, которые носят по пляжу, никто не знает. Лично я не рискнул бы покупать у таких разносчиков еду — ведь они постоянно перемещаются с места на место, и в случае чего я просто физически не смогу привлечь кого-то из них к ответу. Я посоветовал бы не полагаться на товарный вид и запах и еды, продаваемой на пляже, — это может быть обманчиво и чревато.
Оговоримся сразу: наши пирожки были куплены в известном магазине, торгующем хлебобулочной продукцией, и не представляли опасности для здоровья.
В отличие от снеди, которую сутками таскают по пляжам загорелые до черноты торговцы.
...Набрав в рюкзак двадцать слоёных пирожков с картошкой, жду маршрутку на конечной остановке на улице Маршала Жукова в Симферополе. Билет до Николаевки стоит двенадцать гривен. Расписания движения нет никакого: нагретые до одури «богданы» отправляются «по наполняемости».
— Пятнадцать минут — и будет полный автобус, — то ли утешает, то ли издевается над изнывающими от жары пассажирами голый по пояс водитель.
Люди покорно ждут, присев на корточки в тонкой полоске тени, отбрасываемой автобусом. Проходит ещё полчаса. Наконец заурчал двигатель, и раскалённая «банка» на колёсах едет к морю. От меня пахнет, как в булочной и кондитерской одновременно. Пассажиры потягивают носами, поглядывая на мой аппетитный рюкзак, забитый пирожками. За каждый я отдал две с половиной гривны. Надеюсь продать по пять.В Николаевке жара стоит такая же, как в Симферополе, даже при том, что море — в нескольких сотнях метров. Обалдевшие, нагретые, как утюги, туристы ручейком тянутся от моря к кафешкам за холодным пивом. Есть в такую жару, по-видимому, никто не хочет. Снимаю мокрую футболку, поглядывая на томные телеса, расположенные на жёлтом песке, телеса, которые мне предстоит накормить до отвала.
— «Рыбацкая кастрюлька» — попробуйте морепродукты у нас, — голосят, проходя мимо, двое пареньков лет по пятнадцати. Они тащат за ручки объёмистый чан, который, по-видимому, и есть та самая кастрюлька.
Приободрённый их примером, перевешиваю рюкзак со спины на живот и в первый раз озвучиваю придуманную заранее «кричалку»:
— Пирожочки, пирожки без хвостов и чешуи!
Полчаса беготни по пляжу, активной актёрской игры и бурной декламации — и у меня... нулевой результат. Мои пирожки — как заколдованные. Не продаются и всё тут.
— Ты стишки поменьше читай, — нагло «тыкает» мне загорелый пацанёнок с усыпанным веснушками лицом, на вид лет десяти, продающий вяленую рыбу и дымящий, как паровоз. — Отец говорит, что чем меньше выпендриваешься — тем больше денег заработаешь.
Судя по всему, отцовская наука пошла впрок: его товар расходится быстро. Сработала она и в моём случае. Не знаю, чем моя «кричалка» не понравилась отдыхающим, но когда я начал ходить по пляжу, бубня себе под нос заурядное: «Пирожки с картошкой!», дела пошли.
— Почём самса с котятами? — щерится толстый мужик в дешёвых плавках, явно хранящих тело своего владельца уже не один курортный сезон. Рядом пухлая женщина и двое не менее пухлых детишек, все с нескрываемым благоговением взирают на папашу. А он явно рисуется перед своим семейством.
— У меня не с котятами. Пирожки с чернобыльской картошкой. Пять гривен. Будете? — улыбаюсь в ответ.
Мужик делает скорбную мину, цедит сквозь зубы что-то вроде «спекулянт» и неохотно тянется за кошельком, скрытым где-то под вещами и сумками. Правда, покупает всего один пирожок. Интересно, как они его поделят? Но это не моя забота — главное, что первый пошёл! Ногу сквозь карман приятно щекочет хрустящая купюра.
...Продавать пирожки на пляже — всё равно, что учиться ездить на велосипеде. Пока боишься или чувствуешь неуверенность — ничего не выходит. Но стоит расслабиться и пустить всё на самотёк, забыв, что ты — журналист самой тиражной крымской газеты, никогда ничем не торговавший, всё складывается самым наилучшим образом. Через час из двадцати пирожков осталось пять. Спина горит, и, чтобы хоть немного охладиться, я ныряю в море с пирса, доверив остатки товара и вещи паре курортников из Киева.
Когда возвращаюсь, меня уже ждёт конкурент-"булочник« — рыжий прыщавый юнец быковатой наружности — и зовёт «поговорить» за палатку, где торгуют пивом.
— Ты тут особо не шустри, — предупреждает он меня, пытаясь состроить страшную мину. — Здесь всё забито, а ты тут лишний. Уходи.
— А если не уйду, что будет? — отвечаю ему нарочито наглым тоном.
— Старших позову.
«Старших» пришлось ждать часа полтора. Представлял: кто же это будет? Местная шпана? Милиционеры? Оказалось, отец юнца, тоже рыжий, который пытается растолковать мне ситуацию:
— Для того чтобы тут работать, надо с людьми делиться. Тогда и проблем не будет.
Из последующих его сбивчивых объяснений я понял, что «людьми» рыжий считает себя и своего отпрыска. Но они не на того напали. Получив от ворот поворот, незадачливые вымогатели вынуждены были удалиться ни с чем.
В конце «рабочего» дня я познакомился со своим «коллегой» Али. Я угощаю его сигаретой, он меня — лаптевидной самсой.
— Меня тут все знают, — говорит он, закуривая. — А эти двое рыжих, папаша и сынок, — идиоты. Играют в банду, работать ни фига не хотят. Кстати, булочки у них невкусные. Ко мне они тоже подходили — послал. Вообще, на нас никто особого внимания не обращает. Это торговые точки на пляже подвязаны на взятках, а с нас что брать? Я каждый день здесь хожу, уже есть свои клиенты. Готовим с мамой и братом на своей кухне в Николаевке, потом я еду сюда — продавать. Рабский труд. Вечером надо замесить тесто, утром — раскатать и запечь, а потом быстро продавать, пока самса горячая. Залётных вроде тебя тоже хватает. Меня как-то чуть не перепутали и не набили морду. Оказывается, один такой накормил семью пирожками с ливером, а те потом не знали, куда себя деть двое суток — понос, рвота. До больницы не дошло, но помучились.
Эта история меня ничуть не удивила. За день «работы» на пляже Николаевки я своими глазами убедился в том, что торгуют здесь все кому не лень и всем, что можно продать как пищу. При том что официально торговля с рук запрещена. Но за целый день меня не только не оштрафовали, а даже документы не спросили! Уверен, на большинстве крымских пляжей такая же картина. Покупая пирожки, самсу, пахлаву, кукурузу, морепродукты, отдыхающие могут надеяться, пожалуй, только на провидение. Авось пронесёт? Может, еда нормальная. Может, продавец руки помыл после туалета. А может, на кухне, где её готовили, есть даже горячая вода и канализация...
С такими мыслями я уезжал из Николаевки. Из двадцати купленных в магазине пирожков продал девятнадцать. Последний съел сам. «Навара» хватило как раз на проезд в маршрутке в оба конца и бокал холодного пива, которым запил съеденный пирожок.
— Уследить за всеми «бегунками» на пляжах просто невозможно, — рассказывает наш источник в крымском главке МВД. — Да и не это приоритет наших сотрудников. Нам надо раскрывать грабежи, а не бегать по пляжам за продавцами креветок. Куда более рационально «накрывать» цеха по производству «левой» самсы и пирожков. Один такой мини-завод даёт работу пяти-десяти «бегункам». К тому же нужно учитывать, что в отделе ветеринарной милиции всего семь человек, где им уследить за тысячами торгующих! Во многих случаях стихийная торговля на пляжах происходит с ведома местных властей.
О том, как проходит на полуострове операция «Самса», нам рассказал начальник отдела ветеринарной милиции Главного управления МВД Украины в АРК Пётр Кобец.
— С момента начала операции было ликвидировано двадцать восемь точек стихийной торговли, — сообщил он. — Конфисковано и по решению суда утилизировано более двух тысяч штук самсы. Составлено двадцать четыре протокола, а меру наказания нелегальным продавцам изберёт суд. Но быстрее всего решить проблему пляжной торговли могут только сами отдыхающие, перестав покупать предлагаемую им продукцию...
— Категорически не рекомендую покупать еду у разносчиков на пляже, — соглашается заместитель главного санитарного врача крымской СЭС Екатерина Серебренникова. — Вы можете угробить не только своё здоровье, но и здоровье родных и близких. Покупайте те же пирожки в стационарных точках, при этом требуйте показать разрешение СЭС на её функционирование и согласованный с нами ассортимент продукции. Допустим, если в меню значатся шестнадцать блюд, а в согласованном ассортименте продукции, грубо говоря, разрешено жарить только яичницу, значит, с этой точкой что-то не так, и, вероятно, там работают не совсем честные люди.
— Я знаю, что креветки, которых таскали несколько часов по пляжу, превращаются в цианистый калий. Никогда там ничего не покупаю, тем более что уже на крымских пляжах раза два травился. Так что — ни-ни.Кузьма Скрябин, певец
— Кто знает, где готовят эту снедь, в каких ёмкостях, в каких условиях её варят, парят, жарят? Например, кукурузу я ем только ту, что сварила моя жена, хотя в Киеве могу спокойно выйти на рынок и купить понравившийся арбуз.Григорий Чапкис, хореограф, народный артист Украины
— Считаю, что продаваемые на пляжах продукты не соответствуют санитарным и гигиеническим требованиям, поэтому не позволяю ни себе, ни своему ребёнку есть то, что предлагают разносчики на крымских пляжах.Диана Дорожкина, дизайнер одежды
— Никогда ничего не покупал на пляжах, не ем там ничего. Принципиально!Савик Шустер, телеведущий
Борис Бурда, ведущий кулинарных телепрограмм
— Я считаю, что купить хорошие, свежие пирожки на пляже просто невозможно! Дело в том, что любой пирожок должен быть приготовлен в специально оборудованном месте и по соответствующим технологиям. А что таится в пирожках, которые носят по пляжу, никто не знает. Лично я не рискнул бы покупать у таких разносчиков еду — ведь они постоянно перемещаются с места на место, и в случае чего я просто физически не смогу привлечь кого-то из них к ответу. Я посоветовал бы не полагаться на товарный вид и запах и еды, продаваемой на пляже, — это может быть обманчиво и чревато.
Кирилл Железнов, «Крымская Правда»
Если бы Кузьма видел бы меня торгующим на пляже - то он бы вызвался меня продюссировать. А качество у меня было и будет супер! - Всегда новая (и чистая) термосумочка, термоведро, КРЕВЕТКУ умею сохранять 5 часов под палящим солнцем, а тем олухам, которые мне не верят - ем креветотулечечку у них на глазах
ОтветитьУдалить