Покорение крымского неба

Два первых самолета — привезенные из Франции аэропланы «Блерио» и «Антуанетт» — поднялись в крымское небо в августе и сентябре 1910 года. О втором полете журнал «Библиотека воздухоплавания» сообщал: «В Севастополе лейтенант Дорожинский на днях совершил полет на аэроплане морского ведомства „Антуанетт“. Продержавшись на высоте пятидесяти метров минут пять, пилот плавно опустился». Сто лет назад и пятиминутный полет был подвигом.

Поначалу к авиации многие относились недоверчиво: как может летать аппарат, который тяжелее воздуха? Скептики считали, что все авиаторы — самоубийцы, а костлявая смерть с косой — незримый пассажир ведомых ими самолетов. Увы, покорение небесных просторов не обходилось без жертв. В крымском небе первой трагедией стала гибель братьев Матыевич-Мацеевич. Это произошло 18 апреля 1911 года. В тот день старший брат, Бронислав Витольдович, один из лучших инструкторов Севастопольской школы военной авиации, решил прокатить на аэроплане «Блерио» своего младшего брата Станислава, приехавшего к нему в гости из Петербурга. Перед полетом (его наметили на вечер) Матыевич-старший ужинал в кругу семьи. Когда все пили чай, упал и разбился игрушечный аэроплан с сидевшей в нем куклой-авиатором — подарок Бронислава Витольдовича дочери. Девочка очень расстроилась, но отец, утешая ее, сказал, что, когда авиаторы разбиваются, их жалеют, а куклу жалеть не надо, завтра будет новая. Жена, увидев в случившемся дурной знак, попыталась отговорить мужа от полета. Уговоры не помогли, Матыевич отправился на авиационное поле. Через час женщине сообщили, что ее муж погиб... Когда аэроплан уже шел на посадку, подул резкий ветер, самолет развернуло вертикально к земле, и с высоты 50 метров он врезался носом в каменную стену одного из хуторов. Аэроплан разбился вдребезги вместе с авиатором и его братом.


Б. В. Матыевич-Мацеевич на аэроплане «Блерио»
В начале 1920-х поэт Максимилиан Волошин и знаменитый крымский летчик Константин Арцеулов шли пешком из Коктебеля в Феодосию. По дороге Арцеулов рассказывал поэту о восходящих потоках воздуха и полетах планеров (безмоторных летательных аппаратов). И предложил подняться на хребет Узун-Сырт (нынешняя гора Клементьева). Когда поднялись, дул свежий бриз. Арцеулов выпустил из пальцев лист бумаги — тот плавно взмыл вверх. Восхищенный Волошин бросил навстречу ветру свою широкополую шляпу — и она осталась парить в воздухе. Для Волошина это стало волшебным открытием, Арцеулов же давно интересовался планеризмом — свой первый планер он построил в 13 лет! — и давно присматривался к этому месту. Как вспоминал сам Константин Константинович, «целыми днями бродил я по горам восточного Крыма, наблюдая парящий полет грифов и выискивая подходящее место для опытов с планером... В 1916 году я... с воздуха еще раз обследовал горы, удобные для парящих полетов. Узун-Сырт я счел для этого лучшим. Когда в 1923 году в Москве решался вопрос о месте всесоюзных планерных испытаний, я, не задумываясь, предложил Коктебель. Надо сказать, что в то время мало кто знал о возможностях парения на планерах. Считали, что с горы можно спланировать только вниз и чем выше гора, тем дальше и дольше будет полет. Можно представить себе удивление и разочарование планеристов, когда они вместо „высоченных крымских гор“, о которых знали по слухам, увидели пологие плоскогорья Коктебеля! В Москву полетели доклады об „огромной ошибке“, допущенной председателем оргкомитета Арцеуловым в выборе места испытаний». Однако очень скоро стало ясно, что никакой ошибки нет. А в 1925-м побывавшие в Крыму немецкие спортсмены заявили, что найденная Арцеуловым гора — лучшее место в Европе для полетов на планерах.


Сергей Королев в разработанном им планере «Коктебель». Рядом летчики Сергей Люшин (слева) и Константин Арцеулов (справа). Крым, 1929 год.
В сентябре 1929-го Сергей Королев и его коллега и друг Сергей Люшин представили на VI Всесоюзные планерные состязания в Коктебеле необычный планер, примерно на 50—90 кг тяжелее собратьев. В то время считалось, что чем меньше планер, тем лучше. Пробный полет на «Коктебеле» совершил Арцеулов, доложив членам технической комиссии: «Планер удачно сбалансирован. Хорошо слушается рулей. Можно допустить к полетам». На планере «Коктебель» двадцатидвухлетний Королев установил рекорд парения — более четырех часов парил он в воздухе

Если верить анонимному автору, поместившему свою заметку в дореволюционной газете, однажды в Крыму Шаляпин совершил полет на самолете, едва не стоивший жизни и ему, и прокатившему певца летчику. Дело было в Ялте, в одном из черноморских гидроавиационных отрядов. Федор Иванович приехал к авиаторам в гости, много пел, подкрепляя голос крымским вином, а под вечер, сознавшись в том, что никогда еще не летал, стал просить показать ему Черное море с высоты. Летчики поначалу отказывались, но вскоре сопротивление было сломлено. Выкатили гидроплан (самолет, взлетающий с воды), усадили в него Шаляпина, предварительно одев его в форму летчика. Форма на этого богатыря, конечно, оказалась мала, и смотрелся он в ней комично. Гидроплан разогнался, взлетел — и тут началось самое интересное. Поначалу, как вспоминал сам пилот, «Шаляпин непрерывно ерзал на своем сиденье, показывая знаками «выше!», «выше!». Когда самолет набрал высоту, летчик решил сделать крутой вираж, накренил свою машину — и почувствовал, что не может вывести ее из крена. К его ужасу, в этот момент ни о чем не подозревавший Шаляпин «вывесился всем корпусом за борт аэроплана», чтобы полюбоваться видом. Из-за этой выходки певца самолет мог перейти в штопор, а штопор был равносилен смерти. К счастью, все обошлось, машину удалось посадить. Уже на земле пилот стал отчитывать Федора Ивановича за его безрассудный поступок. Оправдания Шаляпина были кратки, но убедительны: «Помилуйте, но ведь это была красота!»

Между прочим

Основным материалом первых самолетов было дерево. Поэтому некоторые самолетостроительные заводы возникли на базе мебельных или столярных фабрик. В Крыму первые самолеты ремонтировались, а позднее и строились на севастопольской столярной фабрике К. Э. Акстмана.


Самолет Севастопольского авиаотряда
Подлинно авиационную атмосферу в жизнь Крыма, или, как тогда говорили, «воздушное настроение», внесло открытие в Севастополе первой в России школы военных летчиков (ноябрь 1910-го). Для школы на Лагерном поле (вскоре оно стало называться Авиационным) построили деревянный ангар на шесть самолетов и установили три разборных парусиновых ангара. Первоначально авиационный парк школы насчитывал восемь самолетов французского производства. В октябре 1911-го состоялся первый выпуск летчиков в количестве тридцати человек


Айвазовский с внуками. На фото: Константин Арцеулов сидит на руках своего отца, зятя Айвазовского К. Н. Арцеулова, И. К. Айвазовский, внук Михаил Латри (сидит), стоят внуки Александр Латри и Николай Арцеулов (в матросской форме).
Константин Арцеулов, легендарный крымский летчик, первым в России победивший штопор, — в 1916-м он научился выводить самолет из этого гибельного положения — был младшим и самым любимым внуком Айвазовского. Костя рано начал писать маслом и в десять лет уже рисовал морские пейзажи больших размеров с парусниками и людьми. Дед охотно правил его работы, а иногда и подписывал. Покупатели подчас не замечали подмены, что доставляло Айвазовскому большое удовольствие. Уйдя из авиации в 1937-м (после репрессии, четырехлетней ссылки в Архангельск и реабилитации), Константин Арцеулов работал художником-иллюстратором — он оформил более 50 книг, а также журналы «Техника — молодежи», «За оборону», «Крылья Родины», «Юный техник», «Моделист-конструктор»

Татьяна Шевченко, «События»

Ссылки по теме:

• Коктебельское небо Королёва