Бузлук — ледяная пещера Караби
«Побывать на Караби и не спуститься в её знаменитую ледяную пещеру Бузлук — просто преступление », - постоянно твердил мне Володя Толстов, как только разговор у нас заходил о карстовых полостях крупнейшего крымского нагорья. И вот в один уже совсем не летний день мы решились отправиться за двенадцать километров в Пчелиное. Проводником был, конечно же, Толстов.
Дорога, если можно так назвать наше движение по каменным полям и вниз-вверх через карстовые воронки, была интересной: попадались по пути пещеры и гроты. Но низкие тучи над яйлой предвещали дождь, и даже гремел отдалённый гром. Поэтому мы спешили и в другие пещеры не решились спускаться. Только заглянули в одну из самых глубоких шахт на Украине — Нахимовскую. «Минус 395 метров, в глубь Земли», — присвистнул турист Саня, посмотрев на кадастровую табличку возле входа в провал. Видели ещё шахту Мира, пещеру имени Н. Кастере, Эгиз-Тинах, Арбузную Корку...
Сразу обратим внимание на название крупнейшей ледяной полости. На кадастровой табличке у начала спуска выбито: «Большой Бузлук», но во многих краеведческих книгах и в разговорах спелеологов её название короче — просто Бузлук. На некоторых картах она именуется Биюк-Бузлук или Бузлук-Коба. Если обратиться к словарю крымской топонимии, то поймём, что все названия приемлемы, ибо с тюркского «бузлук» — значит ледник. А льда в пещере действительно много — даже после жаркого лета этого года.
Спускались мы в Бузлук как истинные спелеологи. Толстов надел на всех обвязки, закрепил тросовую лесенку, сам стоял на страховке. Стенка воронки хотя и невысокая, метров шесть, но скользкая. Из мрака пещеры поднимался голубоватый туман: это таял лёд. Внизу оказалось грязновато и чуть скользко на мокрой глине. Но мы без проблем спустились к ледяным столбам.
Издали ледяные натёки выглядели небольшими, но вблизи многометровые языки льда выступали из малейших трещин в скалах, как сталактиты и сталагмиты, как ледяные дворцы и храмы. «Возраст этого льда не менее пятидесяти лет», — сказал Толстов. Но каждый год в воронку наносит ещё снега, он заполняет почти всю пещеру. Поэтому объём льда каждый год разный, площадь же этой ледяной страны иногда превышает более тысячи квадратных метров.
Ноги от постоянного хождения по промёрзшей глине и языкам льда заметно начали мёрзнуть. Но красоты подземного ледяного царства звали, фотоаппарат щёлкал не переставая. Только потом заметил, что от тумана тающего льда все снимки оказались мутноватыми. Но от фотовспышки ледяные столбы на миг обретали свой голубоватый цвет, с жёлтыми вкраплениями камешков.
А наверху ярко светился вход в воронку, едва выделялась жёлтая крона бука, растущего на верхней площадке полости. Там был мир света и цвета, звуков и запахов, мир людей и машин.
А в Большом Бузлуке звучала негромкая капель, темнота скрывала краски, клыкастые тени падали от ледяных столбов. Истинное царство Снежной королевы.
Володя не дал нам залезть глубже, туда, где под льдом колодец девятнадцати метров глубиной. На его дне — ручей от растаявшей «тверди». Но его не слышно — глубоко. А холодом оттуда тянет так, что поеживаюсь даже в тёплой безрукавке. Надо выбираться, а то вдруг дождь хлынет наверху и сюда потекут потоки. Бр-р-р...
Подъём удачно преодолели, выбрались по лестнице Толстова. Выкарабкались и из воронки. Низкие тучи ползли над Караби. Но всё равно так ярко в мире! И тепло, хотя было менее десяти градусов. Пошли назад по отрогам карабийских холмов и воронок и вскоре согрелись.
По пути встретили большую группу молодых людей, которые пришли посмотреть пещеры Караби-яйлы. Идите, пока не наступила карабийская зима, ветреная и снежная. Заметёт она воронки карстовые, набьёт снега и в Большой Бузлук. Спрессуется снег и в оттепели превратится в лёд. Ещё в 1785 году известный учёный и путешественник Карл Иванович Габлиц в своём «Физическом описании Таврической области по всем трём царствам природы» назвал эту пещеру «величайшей ямой», где «весь год лёд не исходит».
Дорога, если можно так назвать наше движение по каменным полям и вниз-вверх через карстовые воронки, была интересной: попадались по пути пещеры и гроты. Но низкие тучи над яйлой предвещали дождь, и даже гремел отдалённый гром. Поэтому мы спешили и в другие пещеры не решились спускаться. Только заглянули в одну из самых глубоких шахт на Украине — Нахимовскую. «Минус 395 метров, в глубь Земли», — присвистнул турист Саня, посмотрев на кадастровую табличку возле входа в провал. Видели ещё шахту Мира, пещеру имени Н. Кастере, Эгиз-Тинах, Арбузную Корку...Бузлук
По поводу последней сильно горячился Толстов: «Это же надо так назвать пещеру! А есть ещё Аппендицит. И в кадастр так внесли, на табличках написали. Нет красоты в названиях». Любовь его к полостям матушки Земли безмерна. Даже в их названиях ему слышится музыка сфер. На очередной горке относительно небольшой высоты по карабийским масштабам, тысяча метров над уровнем моря, стоял каменный тур с воткнутой в него палкой. С неё череп лошади пустыми глазницами жутковато взирал на просторы яйлы. А внизу, в каком-то десятке метров, — огромный провал, от которого веяло холодом. Пещера Большой Бузлук, 81 метр в глубину, диаметр воронки около двадцати метров.
Сразу обратим внимание на название крупнейшей ледяной полости. На кадастровой табличке у начала спуска выбито: «Большой Бузлук», но во многих краеведческих книгах и в разговорах спелеологов её название короче — просто Бузлук. На некоторых картах она именуется Биюк-Бузлук или Бузлук-Коба. Если обратиться к словарю крымской топонимии, то поймём, что все названия приемлемы, ибо с тюркского «бузлук» — значит ледник. А льда в пещере действительно много — даже после жаркого лета этого года.
Спускались мы в Бузлук как истинные спелеологи. Толстов надел на всех обвязки, закрепил тросовую лесенку, сам стоял на страховке. Стенка воронки хотя и невысокая, метров шесть, но скользкая. Из мрака пещеры поднимался голубоватый туман: это таял лёд. Внизу оказалось грязновато и чуть скользко на мокрой глине. Но мы без проблем спустились к ледяным столбам.
Издали ледяные натёки выглядели небольшими, но вблизи многометровые языки льда выступали из малейших трещин в скалах, как сталактиты и сталагмиты, как ледяные дворцы и храмы. «Возраст этого льда не менее пятидесяти лет», — сказал Толстов. Но каждый год в воронку наносит ещё снега, он заполняет почти всю пещеру. Поэтому объём льда каждый год разный, площадь же этой ледяной страны иногда превышает более тысячи квадратных метров.
Ноги от постоянного хождения по промёрзшей глине и языкам льда заметно начали мёрзнуть. Но красоты подземного ледяного царства звали, фотоаппарат щёлкал не переставая. Только потом заметил, что от тумана тающего льда все снимки оказались мутноватыми. Но от фотовспышки ледяные столбы на миг обретали свой голубоватый цвет, с жёлтыми вкраплениями камешков.
А наверху ярко светился вход в воронку, едва выделялась жёлтая крона бука, растущего на верхней площадке полости. Там был мир света и цвета, звуков и запахов, мир людей и машин.
А в Большом Бузлуке звучала негромкая капель, темнота скрывала краски, клыкастые тени падали от ледяных столбов. Истинное царство Снежной королевы.
Володя не дал нам залезть глубже, туда, где под льдом колодец девятнадцати метров глубиной. На его дне — ручей от растаявшей «тверди». Но его не слышно — глубоко. А холодом оттуда тянет так, что поеживаюсь даже в тёплой безрукавке. Надо выбираться, а то вдруг дождь хлынет наверху и сюда потекут потоки. Бр-р-р...
Подъём удачно преодолели, выбрались по лестнице Толстова. Выкарабкались и из воронки. Низкие тучи ползли над Караби. Но всё равно так ярко в мире! И тепло, хотя было менее десяти градусов. Пошли назад по отрогам карабийских холмов и воронок и вскоре согрелись.
По пути встретили большую группу молодых людей, которые пришли посмотреть пещеры Караби-яйлы. Идите, пока не наступила карабийская зима, ветреная и снежная. Заметёт она воронки карстовые, набьёт снега и в Большой Бузлук. Спрессуется снег и в оттепели превратится в лёд. Ещё в 1785 году известный учёный и путешественник Карл Иванович Габлиц в своём «Физическом описании Таврической области по всем трём царствам природы» назвал эту пещеру «величайшей ямой», где «весь год лёд не исходит».
Сергей Ткаченко, «Крымская Правда»
Комментарии
Отправить комментарий